Худенькой была Галинка — в маму!
Сорок пять (не больше!) килограмм!
Дать отпор могла любому хаму,
Не боясь, ходила по дворам.
Мягко, как воробышек, порхала,
Сердце миру распахнув своё!
Мама, улыбаясь, лишь вздыхала,
Глядя на чудачества её!
А девчонка, словно, мимоходом,
Помогала там, где помощь ждут…
Ей казалось, что под небосводом,
Вечно будут радость и уют.
Мелкая, курносая, смешная,
Звонкий голосок, лукавый взгляд…
Восемнадцать отмечали в мае,
Пригласив из класса всех ребят!
*****
На скамейке рядом Ванька Рослев…
Целый город замер в тишине.
Разделилась жизнь на «до» и «после» —
Просто объявили о войне.
Как в нелепой книжке, глупой самой,
В сердце поселилась пустота…
Провожали Ваню вместе с мамой-
Он один на свете — сирота.
Он кричал ей, чтобы не боялась,
Чтобы обязательно ждала!
Он ушёл на фронт. Она — осталась.
Даже улыбнуться не смогла…
Через месяц маму провожала-
У хирургов цель одна — спасать.
Мама Галю лишь на миг прижала,
Не решаясь ничего сказать…
С ней одною выросла Галинка,
А теперь одна осталась здесь.
Холм могилы папиной барвинком
За пятнадцать лет покрылся весь.
Ну и смысл дома оставаться?
И без героических бравад
Галька тоже стала собираться!
На войне медсёстры нарасхват…
*****
-Медсестричка, слышишь, медсестричка,
Брось, ведь не дотянешь все равно !-
А она, худая, словно спичка,
Этого наслушалась давно…
Сила ведь совсем не в килограммах,
А в простом желании спасти!
И она, как сотни раз, упрямо,
Продолжала с ношею ползти.
Сколько их таких — стонали глухо
И совсем не верили в неё…
А она, хоть дождь вокруг, хоть сухо,
Просто дело делала своё.
Счет спасённым был давно потерян…
Смерть идти пыталась Гале вслед,
Только если век судьбой отмерен,
То бояться смысла просто нет.
И она опять ползла куда-то,
Зная, что под пулями в бою
Падают сражённые солдаты,
Проливая щедро кровь свою.
*****
Ноют руки, ноги… Ломит спину…
Полчаса назад окочен бой.
Но зовут солдатики Галину,
И она идёт, само собой…
Кто письмо прочесть попросит Галю,
Кто — воды… А кто - в бреду стонал…
Через день почти что — замуж звали!
Даже генерал однажды звал!
А в ответ Галинка всё шутила:
«Мол, куда там! Тут бы всех спасти!»
Раненых с улыбкой обходила,
Даже ног не чувствуя почти…
А ночами плакала в сторонке,
Потому что мамы больше нет…
И в руках сжимала похоронку,
Как последний к прошлой жизни след.
Ванька Рослев как-то в сорок третьем
Встретился проездом лишь на миг!
Прокричал: «Победу вместе встретим»!
Больше встреч не выпало для них.
И Галина долго вспоминала,
Как смотрел, как чудом не упал!
А из писем год спустя узнала:
Ванька Рослев без вести пропал.
*****
Сорок пятый! Все твердят о мире!
Что уже окончилась война!
И Галинка вновь в своей квартире,
Но теперь уже совсем одна.
Их район бомбили то и дело,
Дом соседний рухнул в метрах стах…
А квартира Гали уцелела,
Даже вещи были на местах.
Вещи все… А ей к чему стремиться?.
Поначалу не могла и спать…
А потом устроилась в больницу,
В планах — в медицинский поступать.
Если суждено вернуться было,
Значит нужно двигаться вперёд.
Мама медицину так любила…
И она призвание найдёт.
Вся земля вокруг осиротела!
Класс наполовину меньше стал…
Десять похоронок прилетело…
Ванька Рослев без вести пропал…
*****
Осень и зима… Весна и лето…
В гор. больнице Галя — медсестра.
По ночам садилась за билеты…
Иногда — почти что до утра.
Если бы не цель, сама не знала,
Как бы этот год пережила,
Только над латынью засыпала,
Спать иначе просто не могла.
Иногда рыдала на диване,
Лишь едва оправившись от сна:
Снилась Гале мама, снился Ваня…
А потом — она опять одна.
Слышала, как сердце часто бьется…
Ванька, как же так? Душа болит…
Иногда казалось, он вернётся…
Без вести, ведь это не убит!
Только тихо осень миновала,
А потом зима, тоске под стать…
Ну, а летом вдруг пора настала
Гале в Медедицинский поступать
*****
Шла сдавать легко — учила, знала!
Да и страх остался на войне.
Без запинки что-то отвечала,
И была уверенной вполне.
Первый сдан экзамен между делом,
Ведь дежурств никто не отменял.
Галя в коридор едва влетела,
Как её главврач к себе позвал.
Поспешила, бодро шаг чеканя,
Дверь открыла… а за дверью той
На кушетке Ваня… Рослев Ваня!
Исхудавший и совсем седой…
Вскрикнула, зажмурилась, застыла,
И по стенке первый раз сползла…
Скольких под обстрелом выносила,
А сейчас и шага не прошла.
Лишь потом, по-бабьи, со слезами
Прижимаясь к Ваниной груди,
То о нём твердила, то о маме,
И просила всё: не уходи…
Уходить он даже не пытался,
Гладил всё её по волосам…
А главврач тихонько улыбался,
И домой обоих «выгнал» сам.
Галя Ваню так не отпустила…
Всё казалось ей, что сон пройдет…
И экзамен даже завалила,
Поступила только через год!
И об этом вовсе не жалела!
Он вернулся! Больше не одна!
Долго улыбалась ошалело,
Пусть и лето. а в душе- весна.
*****
Века миновала половина…
Пенсии давно пришли года.
А к хирургу, Рослевой Галине,
Пациентов очередь всегда.
Дома каждый вечер дети, внуки,
Заскучать ни часа не дадут!
И, конечно, ласковые руки —
Руки Вани вновь к груди прижмут.
Ну, а в мае снова непременно
Будут всё, что было вспоминать…
То, как дед пять раз бежал из плена,
Как был ранен, как не мог вставать…
Как ходить практически учился,
Как в Варшаве смог на ноги стать.
Как комдив за деда поручился,
И как дед домой попал опять!
Вспомнят, как бабуля воевала,
Скольких на полях боёв спасла!
Как, увидев дедушку, упала,
И как на экзамен не пошла!
И смеясь, и плача мимоходом…
Выпивая молча и до дна…
Главное, что снова год за годом
Будет День Победы и весна.
Copyright: Ольга Гражданцева, 2020