Данный вопрос можно исчерпать сплошными цитатами из великих мыслителей. Потому что этим предметом женщина достала всех мужчин всех веков и всех народов!
Начнем с Гейне: «Вы помните историю Евы? Как только женщина приходит в сознание, ее первая мысль — новое платье ! «.
Продолжим итальянцем Паоло Бови: «Прежде всего красивое платье, затем красивый мужчина, чтобы поклоняться ей, таковы обычные желания женщины»
Поддержим французом Себастьяном Шамфором: «Наряд — предисловие к женщине, а иногда и вся книга».
Украсим англичанином Джозефом Аддисоном: «Павлин во всем своем блеске не выставляет напоказ столько цветов, сколько можно насчитать в наряде англичанки».
Подведем итог испанцем Лопе де Вега: «Половиной своей красоты женщины обязана портнихам».
И, наконец, завершим русским Львом Толстым. Классик в этом вопросе совершенно неостановим и крайне гневен: «Отчего азартная игра запрещена, а женщины в чувственных нарядах не запрещены? Они опаснее в тысячу раз! Всякая разодетая женщина представляет опасность для общества. Когда я вижу разодетую женщину, я хочу закричать: городовой!»
Ну, не будем идти на крайности полицейских репрессий. Однако что-то же с этим все-таки делать надо. Хотя — бесполезно. Как ни странно, но разницу в подходе мужчины и женщины к этой проблеме весьма точно выразила именно женщина — француженка Мадлен де Пюизье: «Мужчина, которому предстоит сделать какой-нибудь решительный шаг, думает: «Что я скажу?», а женщина: «Как я оденусь?»»
Для мужчины одежда — это всего лишь подручное средство, чтобы укрыться от холода или обнажиться в жару. Для женщины одежда — предмет постоянных раздумий, забот, усилий, поиска, выбора, покупок, а главное, непрерывной смены нарядов. По наблюдениям американских психологов, женщина отдельно переодевается для того, чтобы пойти в магазин, вынести мусор, развесить белье, посидеть у телевизора, спуститься за почтой, сходить за солью к соседке… В то время как мужчина переодевается лишь на свадьбы и похороны. Причем это — американский мужчина. А наш — ну, разве что на свадьбу, а на похороны вряд ли переоденется. Поразительно, что женщина помнит всю свою одежду — каждую тряпку.
Мало того, она еще и четко помнит, что когда и куда надевала. А ещё больше нас убивают бесхитростные строки на обороте девичьей фотографии:
Видишь, Вася, я снялася
В этом платье голубом,
Но не в том, что отдалась я,
А в совсем-совсем другом.
При этом ладно бы — помнит себе и помнит. Но нет, женщина еще и терроризирует мужчину: «Ты помнишь розовую кофточку, в которой я была на свадьбе Жанны? Помнишь открытый свитерок, который я надевала на премьеру? Неужели ты не помнишь атласные брючки, в которых я пришла на наше свидание ?» Ну не помним мы, не помним! Ни кофточку ни свитерок, ни брючек.
Скажу больше: мы даже не помним ни Жанну ни эту премьеру. И еще страшнее: мы с трудом припоминаем свидание недельной давности. Не говоря уже о первом, А самое не укладывающееся в голове мужчины — это нытье женщины, что ей надоела старая юбка или блузка. И хотя она твердит об этом вечно, оно у него все равно не укладывается. С разумной точки зрения мужчины, все как раз — наоборот. Старые, добрые привычные джинсы или свитер так славно умялись соответственно очертаниям его фигуры, так свободно растянулись, не стесняя его движения, так спокойно обвисли и слегка продырявились, создавая легкую вентиляцию тела. Опять же, казалось бы, ладно — пусть два взгляда на один и тот же вопрос. Ей надоедает одежда, ему не надоедает. Но нет, женщина никаких двух взглядов допустить не может, она признает лишь один взгляд — свой. И потому идет бесконечная война. Женщина прячет, выбрасывает, сжигает старую одежду мужчины. А мужчина ищет, находит, восстанавливает из пепла и вновь надевавет любимые обноски. Мужчина обретает душевный покой. Женщина — на грани нервного срыва. И я не знаю, как успокоить женщину, как ей объяснить, что одежда это — тьфу, ерунда, бытовая необходимость, всего лишь оболочка, не какой-то символ или намёк
Может быть, женщине польстит такая формулировка немецкого романтика Иоганна Пауля Фридриха Рихтера: «Одежда есть оружие красоты, которая слагает ее после сражения, как воин перед своим победителем»?
А может, женщину вразумит то же самое, но сказанное короче и намного проще французом Жаном Кокто:
«Каждая юбка надевается лишь для того, чтобы быть снятой «.