Кого-то твоя раздражает прямая осанка,
Ты — ведьма для них, а все ведьмы горбаты, сухи.
А кто-то процедит сквозь зубы вослед: «Шарлатанка!»
Но кто-то с последней надеждой шепнёт: «Помоги!»

Придёт на околицу ветхой деревни у леса
По мшистой дорожке под филина злое «угу».
Увидит, что дверь заколочена, нет занавесок,
Висит указатель и слово на нём: «Помогу!».

Пойдёт он на поиски, следуя прямо по стрелке,
Надежда его приведёт непременно к тебе.
Ты станешь на время ему кем-то вроде сиделки,
Отвары из трав изготовишь, на чайном грибе.

И будешь потом замирать у старинной иконы,
И взглядом следить, как он корчится в муках, бранясь.
Ему померещится будто влетели драконы
И дышат огнём, разевая клыкастую пасть.

Потом сто потов он прольёт на холщовую простынь,
А утром проснётся здоровым непрошеный гость.
И скажет довольно: «Ошиблись, видать, диагносты:
Ещё поживу я!» И мелочь посыплется в горсть.

Уйдёт он домой по тропинке копить снова хвори,
А ты будешь долго смотреть вслед ему из окна
И думать, что воздух лесной для тебя благотворен,
И хоть нет семьи, но кому-то ты всё же нужна.