В старый город пришёл Апрель. Из плаща сыпал снег и град. Вечерами пил морс и эль, ел чернику и виноград. Просыпался часам к пяти. Иногда — к четырём и трём. Был огромный как синий кит. И любил рисовать углём.

У Апреля был верный друг. Его имя, конечно, — Март. У него было тридцать штук (или сорок) игральных карт. Март любил бергамот и «Сплин», ездил в Лондон и Петербург. Он был рыжий как апельсин, разноцветный как летний луг. Вместе с ним приходил Февраль. Приносил арманьяк и сыр…

…до рассвета горел фонарь.

И Апрель выходил босым, завернувшись в короткий плащ. Допивал из бутылки эль. И чеканил футбольный мяч о большую сухую ель. Напевал ДДТ под нос и смотрел, как горит рассвет. Вспоминал, что конечен пост уже тысячи длинных лет. Небо цвета как карамель отражалось в потоках рек.

В старый город пришёл Апрель.
В старом городе выпал снег.

Если будешь стрелять, то, пожалуйста, целься в голову —
Моё сердце уже не пробить ни единым выстрелом.
Я под шквальным огнём из любви и из боли выстоял,
Мне давно не страшны ни свинец, ни стекло, ни олово.

Меня били плетьми, убивали под гильотинами,
Как котёнка топили в зеленых болотных заводях.
Я вставал каждый раз, сплюнув мокрую тину, и
Наблюдал за сиянием Веги на юго-западе.

В прошлый раз кто-то мне, улыбаясь, ножом по печени,
В позапрошлый — я сам, алкоголь, темнота, наркотики.
Н…
… показать весь текст …

Вишня, миндаль, корица, пара кофейных зёрен. Облако в форме птицы. Горький имбирный корень. Вечер. Закат латунный. Хлеб без вина и соли. Тени людей — скульптуры. Книги на антресоли. Письма в больших конвертах. Боль под ребром и глубже.

Помнишь, я был [как Вертер] чувством немым простужен?
Время идет кругами. Вьюн овивает сосны. Ветер в оконной раме знает все наши вёсны. Знает все наши зимы, осени и пороги. Помнишь, идет до Рима только одна дорога? Мы уходили в горы, прятались за пшеницей.
Пряный осенний город. Облако в форме птицы.
Если бы знали, черти, как полюбить боялся. Мельницы крутит ветер. Письма слагают пальцы.
Время идет кругами. Я потерял начало. Небо бросает камни.
Вкус сентября и чая.
Мята и сок грейпфрута [привкус солёно-горький]. Здание института. Парты, шкафы и полки. Грозы. Зонты. Ботинки. Мир неопрятно ярок. Время работы рынка. Толстый цветной Икарус.
Вишня, миндаль, корица. Путанный мелкий почерк.
Боже.

Зачем ты снишься
каждой безумной ночью?

ежевичное вино в мутных треснутых стаканах, между нитями дорог — незаметный полустанок, до рассвета — три часа, /солнце, солнце, я скучаю/, месяц в звёздных парусах горизонт собой венчает. бесконечные поля растекаются медово, лес застыл, не шевелясь, весь лавандово-лиловый. пенье утренних цикад и звенящая прохлада. здесь, в ромашковых цехах, утро пахнет звездопадом, молоком и тишиной, в сонном воздухе разлитой. ничего не решено, ничего не позабыто. /солнце, солнце, приезжай/, я застыл в стихах и письмах. на непаханых межах, словно снег, — тысячелистник. под окном — чертополох, все по-летнему прозрачно, утра розовый всполох ничего теперь не значит, лишь стихает птичий шум под туманной пеленою. я о многом не прошу:
солнце, солнце, будь со мною.

1) Мне не хочется откликаться на междометья,
недописанный мир взрывается и шумит,
если б не было жизни, то было бы что? ответь мне,
мне сегодня до боли хочется полюбить,
но по графику лишь обычное воскресенье,
я закрыта в стенах, наверное, в четырех,
милый друг,
бог просит у нас прощенья,
оттого, что любовь от жизни не уберег.
(«Не уберег»)

2) На твоих руках вены яркие
сплетаются улицами городов шумных,
мне не хватит конвертов с цветными марками,
… показать весь текст …