Душа с любопытством огляделась.
— Куда это я попал?
— В ад, конечно, — пожал плечами чёрт, срывая изумрудно-зелёную травинку.
— А это точно ад?
— Совершенно точно. — Чёрт зажал травинку между зубов и прикусил, наслаждаясь терпким кисло-сладким соком. — Так, распишись вот тут и тут. Поскольку ручки у тебя нет, достаточно эктоплазменного оттиска большого пальца. Если тебе интересно, ты только что подтвердил доставку в ад одной, прописью — одной, души, получение одного стандартного комплекта посмертного адского набора, и подписался в отказе от претензий к доставщику — то есть, ко мне. — Чёрт ткнул хвостом в сторону лежащего на траве полиэтиленового пакета. — Желаю тебе времяпровождения. Какого-нибудь. Ну, пока!
— Эй, подожди! А ты уверен, что это ад?! — душа разорвала пакет и с восторгом напялила на себя снежно-белый хитон. — Я не вижу тут ни адского пламени, ни котлов с кипящей смолой, ни плетей с дыбами. И вообще, по-моему, тут неплохо!
— А тебе очень хочется плетей, да? — вкрадчиво осведомился чёрт. — Согласно ISO 9002, мы обязаны заботиться об удобстве клиентов. Так что тебе заказывать, плети или смолу?
— Нет, нет, не надо утруждаться, — душа торопливо замахала эктоплазмой. — Но меня учили, что в аду, ну, в общем, неприятно. Вечные муки, понимаешь? Ни тебе зелёных лужаек, ни ласкового солнышка, ни прохладной речки, ни даже вот этой скатерти-самобранки с восхитительными пирожными. А тут — вон! — народ на облаках рассекает, в хламидах, с нимбами и арфами! У нас так описывают совсем противоположное место, если ты понимаешь, что я имею в виду!
— Ты всё ещё не понял, да? — чёрт ласково улыбнулся, обнажая клыки. — Кстати, пирожные не бери, они тут на солнцепёке с утра лежат. Как — уже откусил?! Внимательней надо быть! Так вот, индивидуальное облако тебе предоставляется бесплатно. И набор инструментов тоже. Крыльчатку воздушного охлаждения поправишь, тросик сцепления перетянешь, масло сменишь, высотометр отрегулируешь — и летай себе на здоровье, пока зазор свечей править не понадобится. Или пока ременной привод не соскочит. То есть минут двадцать. А потом опять облако на домкраты… Ну, ты понял. И упаси тебя Сатана нарваться на гаишника, не пройдёшь техосмотр — пожалеешь, что умер. Ну и что, что ты при жизни математиком был? Был бы автомехаником — получил бы ковёр-самолёт, с ткацким станком в комплекте. Дальше. Хламида твоя, которая на самом деле хитон, — белая, из тончайшей шерсти. Штучная работа. Ты когда-нибудь белую шерсть стирать пробовал? В холодной речной воде, оттирая ткань илом? А у нас другой воды нет, ведь зачем душам душ! И что, эта вещь потом на тебя налезла? По шву лопнула? Вот и я о чём. О, смотри-ка какой быстрый, уже заляпался! А у нас тут замарашек не любят. Иди отстирывай. Только пиявок не всех собери, другим тоже оставь.
Душа в ужасе подпрыгнула с манящей зелёной травы, пытаясь оглядеть заляпанный ярким травяным соком хитон.
— Нимбы видишь? — продолжил чёрт, тыча травинкой в лоб душе. — Яркие, да? Специально настроены так, чтобы даже при самом ярком свете видны были! А теперь попробуй заснуть, когда тебе такая пятисотваттная хреновина прямо в глаза светит. Нет, она не выключается, где ты у нимба выключатель видел?
Душа отшатнулась и чуть не раздавила арфу:
— Ну, а с арфами-то что не так?
— О, — ухмыльнулся чёрт, — арфы — это вишенка на торте. Играть-то обязаны все. Но, как по-твоему, сколько человек умеют красиво играть на сорокаструнном инструменте?
— Ну, некоторые же умеют…
— Да, некоторые умеют. Но им выдают волынки. Счастливой вечности!