Я была буквально справедлива,
Я блюла единство душ и тел.
И сивухой местного розлива
Угощала, если ты хотел.
Были мы вполне приличной парой,
Но трубят разлуку журавли:
Ты ушёл, гремя стеклянной тарой —
Шебутной, кудрявый и не старый.
Я ж осталась, как цветок в пыли.
Ты исчез, в сердцах шарахнув дверью —
При часах, в рубашке голубой…
Мой любимый, до сих пор не верю
В то, что я покинута тобой.
Мыслимо ль простить такое свинство
И такую ветреность твою?!
Пусто в доме без тебя. И чисто.
Тихо и балдёжно, как в раю.
Поскулю, повою честь по чести,
Ущипнусь: неужто не во сне?
Твой портрет на самом видном месте
Поверну рубильником к стене.
Кликну вечерком соседку Настю,
Хлеб порежу, соберу на стол…
Я не верю собственному счастью:
Наконец-то ты, дебил, ушёл!