Башня.
В городе, читателю знакомом, говорят, в седую старину, всемогущий Секретарь Обкома клеил хана (бывшего) жену. Он ей, завести желая шашни, впаривал: мол — прошлое, семья… А она велит: построишь башню за день — и считай, что я твоя. Винтовая лестница до крыши, верх — шатром, для пользы и красы, ну, и чтоб была на ярус выше, чем СююмбикЕ манарасЫ…*
Секретарь засуетился: раньше даже в эротических мечтах никогда потомственные ханши с ним не возлежали на тахтах. И метнулись активистов сотни, и народ со всех концов Земли (Областной) собрали на субботник, но к обеду башню возвели.
Враз на новостройки верх, на самый, поражая ножек красотой всех, кто видел, молодая дама забралась по лестнице крутой. «Не тебе над ханшею глумиться, злобный карлик,– крикнула,– небось!» — и обратно вниз изящной птицей, ринулась, лебяжьи руки врозь.
И, едва она расшиблась оземь, в башне, словно были из стекла сделаны, все ярусы, все восемь, трещина в момент пересекла, заветвилась молниею бойко… И, сиим возмездие творя, рухнула халтурная постройка, придавив собой Секретаря!
Бабушки рассказывают деткам, что с тех пор, чего не знамо для, ходит современная брюнетка по дорожкам старого кремля. Как другие дамочки, такая в аккурат. Ну разве что — худей… С клёвым бюстом, длинными ногами. Только не отбрасывает тень.
А за ней, угрюмым черным комом: карма, воплощение, итог… злая тень Секретаря Обкома рассекает в шлейке, как бульдог.