Она жила в трёхкомнатной квартире,
Всё одиночество испив до дна.
Сын рано умер, и в жестоком мире
Она осталась вдруг совсем одна.

Давным-давно был сын её в разводе,
Невестки где-то затерялся след,
Хоть к ним душой она стремилась, вроде,
Не навещала внучка двадцать лет.

И дни, и силы быстро убегали,
И всё труднее было жить одной.
Спасибо, что соседи помогали,
Ведь их квартира рядом, за стеной.

Когда всё шло к печальному финалу,
(Есть в мире неизбежности печать),
Об этом дальняя родня узнала
И стала чуть почаще навещать.

И, наконец, квартира опустела,
И все формальности соблюдены.
Душа хозяйки в вечность улетела,
И перспективы прибыли видны.

Как тараканчики из узкой щели,
Как будто мошкара на свет ночной,
Наследники вдруг дружно налетели,
И каждый утверждал, что он родной.

Что только он один любил старушку
И охранял её от разных бед,
Достоин он владеть её избушкой,
(Или квартирой — разницы тут нет).

Давно Булгаков написал в романе:
Вопрос квартирный портит всех людей —
Готовы жить в предательстве, обмане,
Рабами злобных планов и затей.

Пороки наши время не излечит,
До благородства мало кто дорос,
Поэтому, как прежде, всех калечит
Квартирный и наследственный вопрос.

С экранов СМИ мы постоянно слышим
Про тяжбы бесконечные в судах.
Покуда человек живёт и дышит,
Так было, есть, и будет так всегда…