Разрезая лёд сталью коньков, мы с другом разбивали парней с девчонками, кто держался за руки, резко проезжая между них. Мы так проверяли их на крепость любви. Никто не выдерживал нашей внезапной проверки, все расцеплялись.
И вот однажды моя подружка взяла меня за руку. А я даже испугался, хотя мы были не на катке, но меня что-то все-равно давило сзади. Я держал ее за руку, мне было хорошо, но я не хотел этого, потому что я знал, что кто-то обязательно нас разобьет. Я сам вернусь из прошлого и разобью нас. Я отдернул руку. Подружка обиделась, но я не стал ей ничего объяснять.
На самом деле я не этих людей разбивал, а я разбил в себе что-то. С тех пор я боялся брать свою девушку за руку. Это была какая-то странная метафора моей дальнейшей жизни. Она стала выплывать не сразу, а через много лет. Эта чепуха стала мне мешать. Я стал придерживаться дистанции со своей подружкой. Боялся к ней близко подходить. Мне все чаще и чаще начинало казаться, что кто-то прокатится на коньках между нами.
— Надо вернуться в подростковый возраст и переиграть эту ситуацию! — сказал мне психолог.
Я нашел машину времени, вернулся на каток и… упал и сломал руку. Больше на коньках я не катался никогда, но и фобия, что нас с подружкой могут разбить, прошла.