Не рвал в саду эдемском сливы ей, не украшал постель фиалками,
но я читал стихи счастливые и пеленал руками жаркими.
У дома, помнящего Мессинга, на вечер солнце прогнозировал,
над чем вдвоём смеялась весело, под зонтом, в обуви резиновой.
Идя к Неве, с проспекта Невского, в любви своё признанье сделал ей.
В свидетелях поступка веского был «Спас» и ночи платье белое.
Когда в обнимку на «трамвайчике» с ней плыл каналом Грибоедова,
греховно к близости подначивал и нежно губы исповедовал…
Донельзя вылизана стрелками на циферблате карта времени,
но не размыт мазками мелкими наш цельный мир, какому верили.
Не блекнут счастья краски сочные в рутине быта. Не померкнуть им,
ведь мы старательные зодчие любви, которой свято веруем.