В однокомнатной хрущобе с облупившимся балконом
Человек второго сорта допивал свою судьбу.
Весь пропахший нафталином и тройным одеколоном,
Табаком и безнадегой, как положено рабу.
Как и все, мечтал когда-то стать успешным и счастливым,
Сыновей, домов, деревьев завести, конечно, впрок…
…Возле дома у подъезда посадил однажды сливу,
Но сломал ее зачем-то злой подвыпивший сынок…
Бесшабашен и талантлив /может, в чем-то гениален…/,
В глубине души — романтик /где-то очень глубоко…/,
Плел венки своих сонетов по утрам в приютах спален,
Чтоб потом мешать их с пивом в полумраке кабаков.