Холодная футболка. И кожа тоже.
Дыхание толпы и разочарованья гул.
И тренер тупит взор, бессилье пряча.
И мячик в раздевалку унёс арбитр.

Придавленное горло и болестно в груди.
Ты был, ты жил, старался.
Ты выбился из сил, ты весь отдался.
Кого волнует то, что ты не сдался.

Остались бутсы в травке, и боль.
И потные носки, и гематомы, и соль на роже.

И дети в подворотнях будут говорить: «Они — лохии!!».
… показать весь текст …

Если человек сам не осознаёт, по совести ли своей живёт, то лично я очень сомневаюсь, смогут ли другие люди помочь ему пробудить его совесть.

Жить по совести, в моём понимании, это не делать никому зла, быть справедливым и ответственным, иметь сочувствие.

Рукавичка на вичке хозяина ждёт,
А хозяин никак до неё не дойдёт,
А давай-ка я сделаю фото,
Так помочь рукавичке охота.
Очень грустно висеть рукавичке,
У дороги на тоненькой вичке
Обсушиться бы да отогреться,
И чтоб рады ей были — от сердца.

Половинка вторая тоже где-то грустит,
Хоть и дома она — не на ветке висит,
Скучно ей, не берут прогуляться,
Разучилась она улыбаться
И боится, что выкинуть могут,
… показать весь текст …

Сочувствие — это помощь на минималках.

Падать духом лучше всего в заранее приготовленное мягкое сочувствие.

Предпочитаю скорбеть и сочувствовать молча, а не кричать об этом пафосные речи на каждом углу.

Не стоит слишком усердствовать, давя на жалость, а то можно и раздавить.

Ученые доказали, что люди охотнее помогают тем, кто на них похож. Может быть, со мной что-то не так, но я скорее помогу тому, кому кроме меня не поможет никто.

Заходите на свет, разожженного мною огня:
Я готова согреть тех, кому в этот час одиноко,
Тех, кто просто захочет, как в музу, поверить в меня,
Повернуться к теплу уж давно ощетиненным боком.

Заходите на свет: я готова делиться мечтой,
Мне не жалко отдать Вам последние белые крылья,
Я готова послушать любого с окрытой душой
И помочь Вам в моменты беды и глухого бессилья.

Заходите на свет, я хочу подарить вам тепло,
Мне так важно сказать, то, что Вы не одни в этом мире,
То, что в жизни бывает все просто, легко и светло,
Если Вы ей, как дети, в ответ улыбнетесь пошире.

И хорошо бы, чтоб что-то дешевое, как жалость, сжимало губы, но это была не жалость.
Он был согласен даже на сочувствие, если б только это могло быть сочувствием.
Но то было нежностью.
Белой, хлопковой нежностью —
приручающим самым из всех ошейников.

Франц Вертфоллен, «О Кузнечиках»

Как мы обычно помогаем: посочувствовал — и совесть чиста.

Я безгранично сочувствую тем, кто хоронил своих детей. Пусть это горе обходит Вас и Ваших детей стороной.

Почему трехлапая собака вызывает больше сочувствия, чем одноногий человек? Вид больной обезьяны терзает душу сильней, чем нищая старуха, ковыляющая в магазин за буханкой хлеба. И ведь нельзя сказать, что животных мы любим, а людей — не слишком. Себя-то уж наверняка любим больше всех собак и обезьян, сколько их ни есть. Ребенок смотрит сериал (Ники), рыдает, видя раненного дельфина, из последних сил рвущегося на свободу. Спустя полчаса этот же ребенок лупит своего сверстника — завалил на землю, уселся сверху и тычет кулачками в замурзанную физиономию побежденного.
Мы нервные, как бешеные голуби. Скандальные, как зайцы весной. Хрюкаем, ржем, рычим. Мы видим в зверях — людей, вот и сочувствуем. А в людях мы чаще всего людей не видим. Разве что в зеркале.

Люди, товарищи, ну будьте добрее!
Пожалуйста, будьте терпимей немножко!
А то нам, чиновникам, красть всё труднее…
и это ваще непростая дорожка…

Чем дальше ближний, тем легче его любить…
И как трудно порой помочь тому, кто постоянно рядом…

Искать сочувствие у чиновников — равносильно поиску волос на панцире черепахи.

Это так умилительно — сопереживать вымыслу… Но это так трудно — посочувствовать и помочь реальному соседу…

О сочувствии. Тем, кто забыл о его сути.

Сочувствие — это напоминание о боли или о потере.

Те, кто собирают обломки после аварии, мало сочувствуют и вряд ли плачут, они заняты реальным делом.

Сочувствие, как и признание в любви, как и любой самый захудалый лайк, налагает немалую ответственность и на адресат, и на выразителя чувства. Все ли готовы пронести это всю жизнь, не выкидывая и не предавая?

В минуты потери фальшивое сочувствие ветхозаветных плакальщиц и графоманов чувствуется особенно остро.

Фальшивое внешнее сочувствие — это неуважение к боли. Попытка подменить ее. Это трусость перед болью. Боль нужно уважать, принимать ее как новую данность. В обществе, где принято сразу бежать и сочувствовать, люди разучаются быть наедине с болью. Становятся наркотически зависимы от сочувствующих.

Сочувствие нужно тогда, когда адресат готов его принять. Лучше поинтересоваться.