Я ощущал пустоту — ту пустоту, которая полна печали, но не отчаяния, которая заставляет нас жалеть, но не разбивает сердце, которая может быть, ущербна, но от этого только яснее и чище. И вдруг я понял, что это за пустота, и как она называется. Мы постоянно пользуемся этим словом, не сознавая, что оно содержит в себе целую Вселенную покоя. Это слово — Свобода.

Стараюсь не позволять себе больше, чем разрешено. Я нудная, но не наглая.

Для истинной веры не нужно ни храмов, ни украшений, ни пения, ни многолюдных собраний. Напротив, истинная вера входит в сердце всегда только в тишине и уединении.

То, что поступки обусловлены памятью, доказывает прежде всего жизнь.

Искупление принимает различные формы — искренние извинения, широкий жест, тихая мольба или что-то более сложное, более тёмное… Более сложное для понимания. И хотя никакое искупление не изменит прошлого, оно способно излечить нас, восстановить отношения и связи, которые, как нам казалось, утеряны навсегда.

Вина — это рукоятка ножа, которым мы закалываем самих себя, его лезвием бывает любовь, но затачивает лезвие и приканчивает нас именно постоянная нервотрёпка.

Наказывать человека за его дурные дела всё равно что греть огонь. Всякий человек, сделавший дурное, уже наказан тем, что лишён спокойствия и мучается совестью. Если же он не мучается совестью, то все те наказания, какие могут наложить на него люди, не исправят его, а только озлобят.

• Добродетель — орудие, которого никто не сможет отнять.

• Добродетель проявляется в поступках и не нуждается ни в обилии слов, ни в обилии знаний.

Если убедить человека в том, что он ничем не примечательная биологическая масса, инстинкт к жизни мигом слабеет. Зато стремление к смерти, заложенное в каждом из нас, набирает обороты. Потом достаточно небольшого толчка. Главное — заставить человека поверить, что он никакой не особенный и не единственный в своем роде. Это сложнее всего. Знал бы ты, как люди цепляются за эту идею…

Самоуверенные, неумные и безнравственные люди часто внушают уважение скромным, умным, нравственным людям именно потому, что скромный человек, судя по себе, никак не может себе представить, чтобы плохой человек так уважал себя и с такой самоуверенностью говорил о том, чего не знает.

… нет жестокости более страшной, чем жестокость женщины к мужчине, который любит её, но которого она не любит; в ней не остаётся больше ни доброты, ни терпимости, одно только безумное раздражение.

И хотя мы были совершенно незнакомы, долгих пять секунд мы стояли глядя друг на друга, а все параллельные миры, все параллельные жизни, которые могли бы существовать, но никогда существовать не будут, крутились вокруг нас.

В мире всё взаимосвязано и мы — часть этого круговорота. А потому в Мировом Древе нигде не может быть одиноко торчащей ветки: где-то и она связана с какой-то другой ветвью. Когда чувствуешь это единение с миром, живёшь в гармонии с природой, все проблемы уходят.

В тот день я задумалась, что такое человеческие отношения? Одни открывают нам новые экзотические горизонты, другие всю жизнь греют душу, иные вызывают множество вопросов или влекут в неизведанные дали, уводят далеко от отправной точки или возвращают в начало начал.

И всё-таки самые потрясающие, самые важные, самые сложные отношения — это отношения с самим собой. И если ты встретишь того, кто полюбит тебя такой, какой ты любишь себя, то это великое счастье.

Свою судьбу мы выбираем сами и несём ответственность за свои поступки. Каким только дерьмом не забиты наши головы…