Фрагменты лета — горсть конфет, и с каждым днем в кармане меньше. От августовских двух недель уже горчит осенней спешкой. На локте виснет старый зонт, а дождь, унылый беспризорник, все чаще бродит по двору, баюкая осколки скорби.
А город снова постарел, ссутулившись под брюхом тучи. Из летом пойманных чудес осталось только делать чучел. В дожде немного волшебства, когда он льет без остановки, а клён, стоящий на углу, раздал последнюю листовку.
В такие дни приходит мысль, что волшебство — не кролик в шляпе, не в рукаве лукавый туз, не склянка приворотных капель, не круг для ловли юрких снов, не травы, собранные в полночь, не заговоренный кулон и не обряд, что сделан точно.
Оно в светящемся окне, когда спешишь домой, продрогший, в страницах книг, что бьют насквозь, рассыпав буквы льдом по коже, в пронзительных узорах нот, что гонят сердце в новом бите, в дорогах, вьющихся у ног игривой бесконечной нитью.
Оно хранится в рюкзаке, что носишь ты в оправе ребер, вмещает море, облака, пустыни и лесные тропы. И если сможешь совладать с ноябрьской когтистой лапой, быть может, это часть тебя форсит в остроконечной шляпе?