Точно друга, френда, не холопа,
Джеффри Пайетт однажды с утра
По плечу президента похлопал,
И слегка даже обнял Петра.

И сказал, как хорошему парню,
Широко улыбнувшись (как смог):
— Украина должна быть аграрной
Сверхдержавой. Запомни, сынок.

Прочь сомненья! Ведь нет на них права,
Слово Белого Шефа — закон.
День промаялся лидер державы,
А под вечер увидел он сон.

Будто бродит один Украиной,
А вокруг лишь поля да поля.
Там, где были заводы, — руины,
Стала чисто аграрной земля.

Вдруг он видит портрет Вашингтона,
Открывает ворота колхоз,
И селяне кричат упоённо:
— Хай, май френд! — и вывозят навоз.

Лают «инглишем» даже собаки,
Бык Обама красив и здоров,
Две доярочки, Нуланд и Псаки,
Угощают печеньем коров.

Тракторист Коломойский степенен,
Ему машет платочком Маккейн:
— Прокати нас на тракторе, Беня,
Вдоль околиц! И «будьмо вс, гей»!

Та же банда, и так же нахально,
Всё круша с отупеньем свиньи,
Украину не индустриальную,
А аграрную грабят они.

И — в Одессу богатства нехилые!
Там спецпункт, а барыга — Кабмин.
Тут во сне появляется Хиллари,
И нюанс уточняет один.

— Я теперь буду главной по Штатам,
Украине менять будем курс.
Зерновые забудьте, ребята,
Вам привьём к удобрениям вкус.
Наш сенат рассмотрел с одобреньем,
Для Украйны волшебный есть план:
Сверхдержава лишь по удобреньям!
Монопольно среди прочих стран!

Лидер нации был озадачен,
Растерялся Петро-президент,
На Клинтоншу глядел, чуть не плача,
Как вступивший, пардон, в экскремент.

Вдруг из «Интера» слышится голос
(Нестыковка, понятно коню):
— С Украины довольно приколов,
Эй, кончайте-ка эту х… ню!

Тут проснулся Петро. Наказанье!
Нет, указа не пишем пока…
Видно, будут ещё указанья.
Стал он ждать от Обамы звонка.
За державу имея обиду,
И надежду на сердце храня,
Тоже ждём — чтоб закончилась «гидность»,
И вся прочая эта… беда.