Казалось бы — что такого в этом тексте? Один из многих, всё чаще появляющихся на территории пост-майданной Украины. Если бы не одно но… Я знаю этого молодого человека как зам. председателя Запорожской организации националистической В О Свобода, стоявшего у её основания и участвовавшего в многих её акциях, в том числе и организации штурма ОГА во времена майдана, главного редактора местной газеты «Мрия». И, поверьте, он совсем не глуп. В любых других обстоятельствах я думаю мы могли бы с ним стать если не друзьями, то просто сосуществовать в одном городе, добиваясь своей правды мирным путём. Если бы не гражданская война. В своём патриотическом угаре лидеры майдана и не заметили, как «рэволюция гидности», подогреваемая западом, переросла в братоубийственную войну в которой не будет победителей. Теперь, когда пришло понимание, что эта война уничтожила страну, за которую они боролись, начинается поиск причин.
-------------
Юрий Гудыменко, Запорожье:
Я бы не рекомендовал читать эту колонку впечатлительным людям. Не стоит, поверьте на слово.
Несколько лет назад, поздней зимой, я наблюдал картину, которую вспоминаю до сих пор, и, подозреваю, вспоминать буду ещё не один год. Я шёл по тротуару на узкой улице неподалёку от дома. Стоял, по-моему, февраль, и асфальт был покрыт толстым слоем льда, чуть припорошённым сверху грязным снегом, грязью и пылью. Гололёд. Холод. Обычный запорожский февраль.
Из-за угла выскочила стайка дворовых собак. Точнее, звания полноценной собаки там заслуживал разве что один экземпляр — большая, со сломанным хвостом сука бежевого окраса. Остальные были её щенята, нескольких месяцев от роду. Разноцветные, разнополые, смешные и почти беспомощные.
По дороге медленно и спокойно ехал грузовик. Водитель был прекрасно виден сквозь лобовое стекло: обычный мужчина лет пятидесяти, из той категории запорожских водителей, которые за рулём уже не первый год и давно смирились со всем: и с погодой, и с ямами, и с прочими неудобствами на дорогах, вроде лающих собак и гавкающих гаишников.
Старшая собака решила преподать детям своеобразный урок жизни. Коротко гавкнув, мол, повторяйте за мной, сука бросилась навстречу грузовику и принялась его облаивать. За ней, подскальзываясь на льду, рванули и её щенки. Смешно взлаивая на грузовик, они повторяли манёвры матери, сами не зная, зачем это делают и что им, собственно, сделал этот старый и грязный грузовик, видавший и намного лучшие времена.
Один из щенков, самый, на мой взгляд, красивый: пятнистый, с пушистыми короткими лапами, усердствовал больше других, старательно бросаясь на машину, которая подъехала уже совсем близко. В желании облаять, обрычать, прогнать прочь рычащее и дымящее чудовище, на которое ему указала мать, он храбро бросился к самому колесу железного гиганта.
И подскользнулся на голом льду.
Грузовик переехал его дважды: сначала передним колесом, а потом сдвоенным задним. Водитель ударил по тормозам, но все случилось слишком быстро. Когда я подбежал к щенку, он был уже мёртв. Без шансов.
К лежащему на дороге щенку подбежала его мать. Она обнюхала тельце, пару раз ткнула его носом. Зачем-то лизнула струйку тёплой крови, медленно растекавшуюся по льду. И внезапно, словно поняв, словно решив наказать убийцу своего щенка, словно решив отомстить, бросилась вслед за грузовиком. За ней, по очереди обнюхав мёртвого брата, поспешили и остальные щенки.
А теперь ответьте мне на вопрос: кто виновен в смерти щенка? По факту — водитель грузовика. Ведь именно его машина лишила животное жизни, превратило играющего мускулами уличного зверя в мешанину мяса, мозгов и крови.
Но ведь на самом деле своего сына убила именно мать.
А теперь принюхайтесь, пожалуйста, уважаемые читатели. Не чувствуете ли вы в воздухе запаха крови? Нет ли у вас на руках слизи кишок умирающих украинских солдат? Не чувствуете ли вы запаха гари от дымящихся домов Донбасса? Ведь это мы с вами вместе толкнули страну под грузовик. Да, формально именно грузовик, такой, знаете ли, КамАЗ российского производства давит наших ребят сотню за сотней. Но ведь именно мы могли это остановить. Ведь это наши с вами знакомые — майоры, полковники, генералы — строили дачи за украденные из армии средства. А мы с вами сидели на этих дачах, ели и пили за столами, которые могли и должны были стать пулями, формой, бронежилетами для солдат. Как мы там говорили в мирное время о военных, которые жили явно не по средствам — «хорошо устроился», не так ли? А ребята из «Небесной сотни» — разве не мы с вами их убили, искалечили, бросили под пули снайперов? Разве не мы кричали, что хотим жить в стране без коррупции, без взяток — и в то же время впихивали мятую купюру в потную ладонь чиновника? Ребята хотели, чтобы наши мечты осуществились, и делали для этого что могли — то, что им казалось верным и правильным, а мы теперь молчим, когда полоумная соседка кричит «Если бы не Майдан — войны бы не было», и на наших руках появляются красные пятна, которые пахнут терпко-терпко. Это мы с вами их убили. Это мы с вами убили наших солдат под Иловайском. Это мы доверху загрузили морг на улице Чаривной. Это мы отдали Крым. Это мы. Это все мы. Вы — и я.
Мы могли это остановить — но не сделали этого. Мы смотрели, как годами — слышите, годами! — страну превращают в хлам, в мусор, в коррупционную пирамиду. Мы смотрели на это и помогали стране гнить. Мы молчали. Мы сгинались перед взяточниками и выбирали казнокрадов. Наши соседи продавали голоса за пачку крупы, а мы молчали. Мы толкали страну под грузовик десятилетиями — и, о Боже, мы по-настоящему удивлены сейчас: а что, у нас нет армии? Что, у нас почти разорена страна? Что, нас действительно не считают за людей, когда столь нагло и открыто залазят в наши карманы?!
Мы с вами живём в огромном, многомиллионном здании, эдаком гигантском муравейнике. И мы годами делали вид, что не видим громадных трещин, которые сейчас позволили отколоться одной части здания и вызвали пожар в соседнем подъезде. И это, черт возьми, наша вина. Давайте хоть раз задумаемся над этим и перестанем бежать от ответственности. Иначе наш дом рухнет нам просто на головы.
--------------
P. S.
Я питаю надежду, что народ Украины, имеющий самые разные взгляды, всё же переболел стадным инстинктом майдана и начинает долгий и мучительный поиск выхода из гражданской войны. Простые люди в Запорожье уже поняли, что гражданская война началась именно там — на майдане и именно руками «евроинтеграторов». И хотя самим лидерам майдана тяжело это признать, в меня вселяет оптимизм то, что они начали думать об этом.
Не знаю, кто из нас больше прозрел… Юрий Гудыменко, когда писал этот текст, или я, когда прочитал.