Свекровь сказала, что я — змея.
От кого еще услышишь правду. Только от свекрови.
— Хорошо, что не свинья, — ответила я, и тем самым, по — видимому, себя сглазила. Подозреваю, что в ту самую секунду она пожелала мне превратиться в упомянутое животное. Вот, не надо дерзить старшим.
После этого обмена мнениями, я стала медленно, но верно превращаться в хрюшку. Дело кончилось разводом со свекровью и мужем (они идут в комплекте).
Постепенно, незаметно, за два года набралось столько лишних килограммов, что, когда в раздевалке общественной бани мой взгляд упал случайно на себя в зеркале… О ужас! Живот свисал на жирные ляжки, а ляжки, распластавшиеся по банной скамейке, наполовину свисали с нее! Дома я нарочно не держала большого зеркала (зачем мне домашний критик) и ни в чем себе не отказывала. Не унывая, ела пироги и картошку с майонезом, не придавая никакого значения тому, что время от времени приходилось срочно покупать обновки — старая одежда трещала по швам.
После шока от увиденного в зеркале, в тот же вечер, лежа в постели, я занялась самогипнозом.
«Змея, — сказала я себе, — пора менять кожу. Веки твои тяжелые, руки тяжелые, ноги тяжелые… Менять…ме-ня-ть…меее…няяя…тьь. …дааа…меняяять…»
И я уснула. Когда проснулась, убедилась, что внушение плотно застряло у меня в мозгу, где-то между коркой и подкоркой. Есть не хотелось совсем. Обычно я съедаю на завтрак яичницу из пяти яиц и штук шесть бутербродов с сыром, щедро намазав их майонезом. Лишь после этого мне уже не хочется есть. Но вместе с тем и жить тоже. Мною овладевает сонная одурь (вы, конечно же, читали Чехова).
Теперь же, с голодухи, жить хотелось. Еще как! Ради того, чтобы срочно найти еду, которую я сама же в дом не пускала.
Я бодро оделась и умчалась на работу, в наше рекламное агентство.
— Что это ты сегодня так рано?- удивилась сторожиха на проходной. — Ты же всегда опаздываешь!
Какое ей до этого дело? Впрочем, она везде сует свой нос. Она мне не раз намекала, в какого бегемота я превратилась… Если подумать, за это ее следует поблагодарить. «Бойтесь равнодушных». С их молчаливого согласия люди как раз и толстеют.
Только я принялась за рекламный слоган для детских памперсов (в ожесточенной борьбе фирм приходится изобретать все новые рекламные изыски, прошлый раз мы арию «сердце красавицы склонно к измене» переделали на «памперс малютки ждут перемены»), как враги моей фигуры предприняли вылазку номер один. Перед моим носом появилась тарелка с огромным куском торта, украшенным жирной кремовой розой. День рождения заведующей! Элегантной, стройной дамы…
Я таращилась на торт. Он таращился на меня. Кто кого? Съем только половину куска, сказала я себе. Половину! Половину… Я съела целый кусок и не нашла сил отказаться от второго куска этой мерзкой, но невероятно вкусной розовой калорийной бомбы. Мне становилось все труднее дышать, резинка трусов вгрызалась все больнее в то место, где могла бы быть талия…
Вечером мне было несказанно обидно, что крем оказался сильнее самовнушения. Плоть восторжествовала над духом…
Хотя, как еще на это посмотреть. Для чего, собственно, я худею? Только для того, чтобы выйти снова замуж. А замуж я хочу зачем? Затем, чтобы родить ребенка. А потом — хоть трава не расти. Пятьдесят кило туда-сюда уже роли не сыграют. Ну вот. А ребенок — существо плотское. Плоть глупа (эту фразу я хорошо запомнила, прочитав ее где-то). Правильно. Вот и в моем случае она работает сама против себя… Сама не дает себе плодиться и размножаться.
Невольно мне вспомнилась свекровь. «А зачем тебе дети? Дети змеи будут гаденышами…»
«А теперь будут поросятами, — мысленно вздохнула я. — Нетушки, — рассердилась я вдруг. — Никаких свиноматок. Змеей родилась, змеей и умру. Но это еще когда будет. К тому времени ученые наверняка что-нибудь придумают и я не умру никогда. Назло свекрови».
И так твердо я решила в этот раз поменять кожу, что даже свадебный торт моей лучшей подруги меня не победил, хотя за свадебным столом его кусок с моей тарелки меня гипнотизировал два часа.
— Ну ты даешь. — шепнула мне подруга-невеста на ухо, уминая уже третий кусок кондитерского шедевра. — Уважуха!
А что ей терять? Дело сделано. Через три месяца родит. Ее плоть оказалась гораздо шустрее моей.
Но и я быстро подтягивалась. Только меня бесило, что — я как личность ну ни на грамм не изменилась, а вот на мою фигуру (минус восемь кило) встречные мужчины теперь стали пялиться, даже идя под руку с такими красотками, которых моему бывшему комплекту (муж плюс свекровь), никак не заарканить.
Еще минус семь кило («статуэтка!"воскликнул мой тренер по аэробике), и я уже могла выбирать, кого тиражировать на этой земле. Нет, руку мне пока что никто не предлагал. А вот все остальное — бери не хочу. На каждом шагу. Даже в троллейбусе.
«А где же вы все были пятнадцать кило назад?- с возмущением думала я. — Полюбите меня толстенькой. Худенькой меня всякий полюбит!»
Про бассейн, тренажерный зал и прочее я вам даже рассказывать не хочу. Само собой, не без этого. Но, каждый раз, когда моя рука тянулась, например за Биг -Маком, я себе говорила: «Змея, ты что! Ты же кожу меняешь!» Вот это срабатывало на все сто. Моя внутренняя змея шипела, но сворачивалась в клубок и рука, дрогнув, оставляла Большого Мака в покое.
В итоге. Через полгода свекровь, случайно повстречав на улице, меня не узнала. Я сужу по тому, как мило она мне улыбнулась, когда я нечаянно замешкалась на ее пути. А зря. Я в тот же день позвонила бывшему мужу и предложила встретиться. А что, я зря за него когда-то замуж выходила? Где дети?
Не уверена, что Землю надо заполнять такими бесхребетными существами, как он.
Впрочем… жизнь на Земле именно с беспозвоночных и начиналась.
Но я этого бесхребетного все еще люблю.