Он не знал и не верил, что крылья даны ей с рожденья,
Что летать она может средь кущи седых облаков.
«Ты — глупышка! Летать?! У меня есть большие сомненья»…
Но она не сердилась… — Бродила по небу легко…
Пробираясь сквозь капли дождя к его сАмому сердцу,
Семицветие радуги знала волшебная кисть…
«Ты — глупышка! Художник?! Убери-ка подальше флейцы*!»
Но она не сердилась… — и синим по белому ввысь!
Она тонко сплетала из трепетных слов паутинки,
Нежным сердцем поэта, остро чувствуя радость и боль…
«Ты — глупышка! Какой ты поэт?! Ну утри же слезинки!»
Но она не сердилась… — писала стихи вновь и вновь…
А потом улетела, иль может ушла, бросив крылья…
Он стихи ей писал, но напрасно бумагу марал,
Рисовать ей закаты пытался он, в тёмном бессилье
«Не поэт! Не художник!» — отчаявшись, в небо кричал.
И, дойдя до предела, он в этой тоске неизбывной,
Крылья взял… Не пугала его облаков высота…
Вспоминая о ней, своей нежной, любимой, наивной,
Вниз рванулся, подумав: «Ведь я не умею летать…»
*флейцы — плоские волосяные кисти, для монументальной живописи