У января привычка затихать. Настенные часы молчат весь день, и нет ни слов, ни мыслей, ни людей — ни в памяти, ни в жизни, ни в стихах. Так начинает новая глава писать себя с большого ничего, чтобы вернуть сначала Рождество, а после — дать нам вновь существовать. И первый лист пока остался бел, и буквы не касаются страниц. Воскреснут все, кто остается с ним: январь — дорога от себя к себе.
Вот год заходит в новую петлю, так тихо, что немного страшно жить.
До Рождества листов не ворошить — искать себя и заново сложить.

Я мало что настолько же люблю.

Скоро март, время самой большой и больной любви,
время ломкого счастья, восполнившего уходы.

Если можешь — прощайся, прощай себя, не реви, март безумнее каждого времени дня и года.
Он сорвёт тебе голос, чтоб шепот звучал слышней. Он напишет такие письма, в каких разрывы
будут дольше саднить, заставляя оцепенеть от того, что участники просто остались живы.
Скоро март, время самой большой нутряной любви, время счастья, добытого бездной других лишений.

Так выбрасывай старый и скомканный черновик.

И шагни в эту жизнь настоящей живой мишенью.

Слышишь, как ровно дыхание спящих?
/рядом бессонница студит кровать/.
Бескомпромиссно со всем настоящим
я не хочу его забывать.
Я представляю, что город, как птица,
стал на крыло и улетит
к тем берегам. Мне все еще снится,
как он мне молча в глаза глядит,
как он касается /нет, не касался/,
как его губы на вкус горчат.
Каждою строчкой безумного танца
пью лишь собственный внутренний ад.
Каждое слово тебе — это трудно.
/сколько же стоят такие слова?/
… показать весь текст …

И я укрылась в собственной тени,
чтоб выпить времени живительный глоток.

Мы никогда с тобою не одни — кругом мейнстрим, большой живой поток.
Кругом всегда хоть чей-то беглый взгляд, хоть чей-то жест, врывающийся в наш.
Я отошла, чтоб слышать, как болят во мне сердца других, лишенных сна.
Лишенных нас — минуту или день — когда, сбежав, мы не принадлежим
ни календарной вязкой суете, ни их словам о том, что значит жизнь.

Вот я стою на этой стороне, поток нас делит, двигаясь с трудом.

И я — в тени, где светофора нет.
Но прислоняю к воздуху ладонь.

Любить — это значит отдать и не ждать взамен.