Мир проклятый, отныне и навек,
Насилие где стало править балом.
Где аспидом, зовется человек,
А преисподнией, земля родная.

Мир проклятых, где больше нет добра,
А что осталось, уничтожат скоро.
Где кровью обагренная земля,
А люди, как животных свора.

Где безнаказанность вошла в привычку.
Где больше нет нужды в слезах.
К ним все равно, все равнодушны.
Мир прошлый, превратился в прах.

Вы представьте, как ноет душа, как она от обиды плачет,
Как забившись одна в уголок в кулачок свои слёзы прячет.

Как не хочется ей показать, что она опять недовольна,
Что раздавлена и грустна и сегодня ей очень больно.

Вы представьте… как тяжело делать вид «ничего не случилось»,
А при этом сердце толкать, чтоб оно веселее билось…

Настроение пытаться поднять и собрать последние мысли,
Те, что вновь от печали-тоски разбежались и где-то… зависли.

Доброта, прошу: «Перестань, как всегда по головке гладить
Тех, кто в гости к тебе пришел с одной целью — в душу нагадить.»

Порой от боли я не чувствую души,
И кажется — как будто умираю…
Но я твержу себе: живи, дыши,
И по кусочкам душу собираю…

Ты знаешь, как болит душа?
Протяжно, ровно, не спеша.
То тлеет, то горит огнем,
Сжигая сердце день за днем.

Ты знаешь, что такое боль?
Когда на рану сыплют соль,
Когда не радует рассвет,
И смысла в жизни вовсе нет.

Ты знаешь, что такое страх?
Увидеть ложь в родных глазах.
Все понимать, но вновь глупить,
Тебя без памяти любить.
… показать весь текст …

Слеза катилась по щеке, все думали, что плачу… А я слезинки свои те считаю за удачу. Давно не плачется уж мне… Лишь только стонется… А боль — она в душе нарывом копится. Когда слеза моя течет, жалеть не надо. В душе нарыв скоро прорвет, то как награда. И сразу легче станет мне в душе израненной. А я привыкла жить уже в душе со шрамами. Слеза катилась по щеке… Нет, то не плакала. Нарыв прорвало мне в душе, а болью капало…