Мне на самом-то деле плевать, что ты давно не звонишь.
Я тебя поселила в какой-то вымышленный Париж,
В какой-то шикарный номер с видом на Сен-Мишель —
С кабельным, с барной стойкой, с кофе в постель.
Всё, что я помню — дождь… как в шею дышала, дрожа,
Как говорил «до скорого», а я уже знала «сбежал».
Стояла, как дура, в юбке — по бёдрам текла вода…
И всё говорил «до скорого», а я слышала «навсегда».
Но мне-то теперь без разницы… В том месте моей души,
Где ты выходишь из спальни, из выбеленной тиши,
Где время стоит, как вкопанное, где воздух дрожит, звеня,
Никто тебя не отнимет уже, никто не возьмёт у меня.
И однажды звонят откуда-то (оттуда всегда в ночи),
И спрашивают «знали такого-то?» — (молчи, сердце, молчи!)
И говоришь, мол, глупости, этого не может быть…
Он даже не в этом городе… он должен вот-вот позвонить…
И оплываешь на пол, и думаешь: «Господи, Боже мой!»
И нет никакой Сен-Мишели… и Франции никакой…