Так, смотрим:
«Два звонка — Зайцевы»
«Один звонок — Семеновы»

Жму кнопочку один раз, открывается высоченная старинная дверь и на пороге улыбается Леня — мой хороший товарищ, а всем моим компьютерам — вечный терапевт.
Я первый раз у него в гостях и раньше как-то не думал, что он живет в коммуналке.
Зашел в комнату, вручил детям тортик и по пачке фломастеров. Леня вытащил у меня из подмышки ноутбук и сразу принялся приводить его в чувство…
Ленчикова жена накрывала на стол, а я вызвался сходить на кухню и помочь детишкам поставить чайник.
Кухня большая, просто огромная, но, к сожалению, общая и поэтому ее размеры только подчеркивают общую недушевность обстановки. Наполнил чайник, взял с полки спички, но не успел даже чиркнуть, как семилетний Руслан, выхватил из моих рук коробок и оглядываясь, быстро положил его на место. В воздухе появилось неприятное напряжение. Даже мне, здоровому дядьке, показалось, что мы незаконно находимся в избушке трех медведей…
Открылась дверь — а вот и сами медведи.
Вошла милая супружеская пара с ребеночком на руках. Я поздоровался, мне с улыбкой ответили. На вид — соседи, как соседи, но ощущение напряженности не спадало. И от того, как моментально замкнулись, секунду назад смешливые детишки и от еле заметной демаркационной линии спрятанной в рисунке линолеума — видно, что граница между семьями охранялась лучше, чем между двумя Кореями. Соседи были лютыми врагами — это ясно.
Мы вернулись с чайником в комнату.
Русланчик, смеясь, поделился с отцом новостями:
— Папа, он их спички хотел взять, но я успел…
Леня:
— Ну и что такого, он же не знал, что нельзя.
Я заинтересовался и спрашиваю:
— А что, у вас такие злобные соседи?
— Да не то, чтобы злобные, обычные, просто они убивают нас самим фактом своего присутствия в нашей квартире, от этого и напряг… Умом понимаю, но смириться с ними не могу.
— Ну, голубчик, они тоже самое могут сказать и о вас. Это же коммуналка и нужно жить дружно.

Жена Ленчика — Светлана, неожиданно расхохоталась моим словам.
А я вроде и не пытался шутить…

Леня:
— Вот они-то, как раз и не могут такого сказать. Это длинная история. Началась она еще с моего прадеда — героя гражданской войны. Ему за большие заслуги дали всю эту четырехкомнатную квартиру. Смотри, вот он с прабабушкой на фотке.
А потом мои родители — царство им небесное, сговорились со своими лучшими друзьями — покойными родаками наших теперешних соседей — туда им и дорога…
Короче говоря — совершили с ними взаимовыгодный обмен. Мы им отдали две комнаты и на время превратили нашу генеральскую квартиру в коммуналку, с таким расчетом, чтобы вскорости разменяться на две отдельные двушки, а они нам за это отдали одну бесценную вещицу, которую привезла им тетка из Канады.
И почему по всему миру столько самолетов бьется, а эта долбанная тетка долетела жива здорова???

Обмен состоялся в 87-м. Я помню, был еще маленький и голосовал двумя руками «за». Вот ведь идиотизм… С тех пор живем и страдаем. Мы бы уже сто раз разменялись, но они что-то тянут, мутят, выжидают. Это у них наследственное.
Светлана рассмеялась:
— Проголосовал — получи и ни в чем себе не отказывай…

Я уже в нетерпении, перебивая их всех:
— Леня, ну не томи, так что эта была за бесценная вещь?!
Леня встал на корточки и, кряхтя, полез под диван:
— Она и теперь бесценная, сейчас увидишь.
Света, сидя на диване:
— Ну, похвастай, царь кощей, похвастай — это того стоит…
Ленчик извлек на свет Божий большую картонную коробку, и достал из нее тяжелую горизонтальную штуковину завернутую в белую наволочку. Осторожно сняли наволочку и передо мной предстала умопомрачительная своей кондовостью и бесполезностью вещь — двадцатипятилетний видеомагнитофон JVC…

…Только и оставалось, что словами классика обратиться к портрету усатого Ленькиного прадеда: «За это ли, старик Яков, боролся ты и страдал? Звенел кандалами и взвивал чапаевскую саблю?..»