А у речки греет солнце берега, берега,
холодна вода на донце, глубока, глубока,
и что ей до чужестранных океанов-морей,
солоней она с набатом звонарей.
Сбитых пулею смертельною качает река,
соскользнувший крест нательный не удержит рука,
зря шумливые по склонам камыши-ковыли
уберечь-сберечь хотели — не смогли.
Волны лижут павших раны, да солдат не поднять,
зря туманам-санитарам бинтовать-пеленать,
ветру глупо на ладонях на безвольных гадать:
в землю, в небо ль, а живыми не бывать.
Днём с поклоном их проводят в дальний путь васильки,
а ночами — поминальные огни-светляки,
были-не были как-будто, без креста, без холма,
а к слезам война всегда глухонема.
Вдоль реки позарастают берега, берега,
поднебесье только знает, чья вина велика,
чья с крупицу… и простят там и уже не убьют.
…от войны до неба выверен маршрут.