Мне тут подсказали, что в этом году письмо Деду Морозу нужно начинать не со слова «принеси», а со слова «забери».
Отлично. Поехали.

Дедушка, дорогой. Пожалуй, не надо нового, дай мы разберемся со старым.
Я уже не могу больше кататься на этой адской карусели, пусть какие-то вещи немного постоят на своих местах, а?

— Но, если можешь, забери маски.

— Особенно у тех, кто в очках. Хотя бы их пощади, дедушка, потому что стекла запотевают, и они вечно бредут в густом тумане, наощупь, как ежики, не видя ни машин, ни людей, ничего. Если не коронавирус, то какой-нибудь автобус на перекрестке их точно добьет.

— Вместе с масками, пожалуйста, забери вот эту новую привычку — отпрыгивать от людей и вжиматься в стены домов.

— И вообще отмени социальную дистанцию, если, конечно, можешь. В два метра. Ровненько по длине гроба.

— Забери это ощущение, что вот прямо завтра с кем угодно может что угодно случиться. Можно заболеть, оказаться запертым на карантине, попасть в реанимацию, не попасть в реанимацию, потому что там нет мест, сутки просидеть в приемном покое, потому что у врачей нет времени, и умереть, потому что в больнице закончились лекарства. Жизнь, на самом деле, всегда обладала этим качеством непредсказуемости. Вся наша так называемая стабильность была иллюзией и держалась на тонкой пленочке веры в стабильность. Но в этом году пленочка совсем истончилась. В некоторых местах сквозь нее поддувает такой мрачной жутью, что нет никаких сил.

— Забери эти повсеместные градусники, а? Никогда еще так много посторонних людей не интересовались температурой моего тела.

— Забери судорожное чувство, что нужно как-то успеть, проскользнуть, записаться на стрижку и маникюр, попасть к стоматологу, увидеть друзей, выпить кофе в кофейне. Потому что завтра все опять позакрывают. На полгода.

— Забери двухлетний запас риса, который я купила в марте, терзаемая призраком голодной смерти. Вот рис не пригодился, спасибо.

— Или я готова поменять его на двухлетний запас терпения.

— Забери zoom, верни возможность носить не только верх, но и низ от костюма, а не вот эти вот вечные домашние штанишки с шерстяными носочками до колена.

— Забери дистанционное обучение. Тоже не пригодилось, спасибо. Пусть лучше мой ребенок рисует углем на стене пещеры и круглосуточно смотрит блогеров в ютубе, чем оно.

— Верни, пожалуйста, друзей. Дедушка, я была уверена, что мне хватит вот этих всех модных штучек — Telegram, Skype, WhatsApp, zoom — и я продержалась на них год, но к концу года я сдаюсь, пожалуйста, пожалуйста, верни мне возможность обнять их, подержать за руку, понюхать, как они пахнут. По волосам погладить. Пусть даже они говорят, что я странная. Пусть вообще говорят что хотят, лишь бы со мной.

— Я не говорю — путешествия, не говорю — кино и филармонию. Верни хотя бы возможность, обнаружив себя с легким насморком, не отменять к чертям все встречи, все планы и работу. А пойти с другом в кафе, хлюпая носом, и сидеть, жевать штрудель с привкусом соплей и жаловаться, что вот, продуло, бегала без шарфа, чертов декабрь.

— Верни хоть сколько-то личного пространства. В этом году я — и не только я, все мы — оказались пространственно ограблены. У нас нет ни свободы передвижения, ни рабочего места в собственном доме, ни возможности побыть в одиночестве.

— Верни немного сил.

— И возможность выходить на улицу без противного тревожного подрагивания внутри.

— И хорошие сны, чтобы с утра просыпаться, как в детстве.

И вот еще что. Спасибо тебе за 2020 год.
Это меня бабушка научила — когда заканчиваешь отношения с чем угодно мучительным, и раздражающим, и гадким, будь это муж, год или рабочий проект, всегда первым делом скажи «большое спасибо». Так безопаснее всего. Потому что начнешь формулировать претензии — и пиши пропало, завязнешь в разборках еще на год, а то и не на один.

Так что спасибо, год был что надо.

Мы теперь в наркотиках совсем не нуждаемся. Нам и без них не скучно.

И здоровья тебе, дедушка.
Как сейчас принято говорить в Европе, stay negative.