мясом застывшее просом набитое
катится красное вдоль колесо
наших с тобой исчисляемых литрами
литер напыщенных ей на лицо
катится разница в том что окрасится
всё предыдущее в красную вязь
времени где не твоя одноклассница
в щёку тебя не целует смеясь
мясом набитое рисом зашитое
кровью налитый до фар катафалк
давит прохожих мясистыми шинами
кости хрустят за их лицами жирными
дети идут становиться мужчинами
богу показывать фак
крутится чёрное толстое острое
жадноколёсных ресниц остриё
люди хоронят друг друга на острове
рожь колосится горячая хорово
голос дрожит непонятно которого
мнёт колесница её
тушей своей неподъёмною ластится
похоти мокрой сквозь пот не тая
дождь кружевной из неснятого платьица
девочки той что ещё не твоя
мякиша хлебного мышцы как раз-таки
пьяно впиваются в пальцы истца
плотью исходит отсутствие пазухи
так ощущает явление азбуки
мальчик при виде отца