Всем, всем мамам, и даже периодически папам, кто в карантине с детьми, требую выдать нобелевскую премию, золотую олимпийскую медаль и 36 недель послекарантийного оплачиваемого отпуска.

Утром надо встать с первыми лучами солнца. Серого хмурого апрельского солнца в районе 6:30 утра по цельсию. Ну и что, что Луна — уже утро. На заре у нас очень много дел. Столько планов, столько планов, мать моя.
Не успеем, как пить дать, не успеем, если лениво подтянемся только к 9.

И желательно громко. Чтобы ни один сосед, гад такой, не остался в стороне от нашего праздника жизни. Чтоб ни одна овчарка в соседнем подъезде не продрыхла первого, так его, соловья. Я же просила шепотом — так мы шепотом — а почему соседи ломятся в дверь с криками кого у вас убивают пустите поможем.

И бегом в трусах на кухню. Что мы будем есть. Срочно, караул, пожар, что на завтрак, мы изнемогаем, силы покидают наши истощенные тела, мы не ели всю ночь. Ни кусочка, ни грамулечки, ни одного дохлого тысячекаллорийного бутерброда за всю темную сторону суток. Не уверены, что сможем поднять рукой вилку. Звери, держат детей в черном теле, омбудсменов на вас нет.

Яйца, и каша, и колбаса, и лука, лука, и сметаны. Не уноси бананы мы доедим. Чаю тоже хотим. Селедку сейчас точно не сможешь почистить? А пельмени? Нет, не лопнем. Отойдите женщина.

Гаджеты, где гаджеты. Все гаджеты. Телефоны, планшеты, ноутбуки. Включайте все, в мире условие — будет шумновсе быстро закончится. Танцуем, поем. Шепотом. Подрались тоже шепотом.

Из ванны слышно, что кого-то на кухне возюкают по полу. Надеюсь, тряпку.

Кто-нибудь видел мой мобильный?

Мама, заниматься я не могу — инет глючит, учитель чихает в зуме, книгу потерял на полке, что-то я устал. И когда мы уже будем есть.

Читать на русском я не могу, я сбиваюсь как-то. На грузинском не могу — там старогрузинские слова я не могу перевести без отца, а он в нирване. На английском не могу, меня совесть мучает, что я еще на русском и грузинском не читал.

Мам, мы не можем писать весь русский алфавит. Я не могу писать левой очень плохо получается. Я не могу писать правой, мне ее левая мешает. Можно мы опять букву О двенадцать листов напишем? А банан можно? А планшет?

Мама, закрась седину и чаю нам налей. Не, сами не можем, мы насвинячим, потом тебе же убирать.

А второй завтрак скоро? А шестой?

А давайте в лото. Только на деньги, как тогда. Когда мы всю бабушкину пенсию распределили по копилкам. Нет, совесть не мучает, вы сами сказали копите.

Пельмени не сварились?

Где мой мобильный? Кто лежит на моем планшете? Мама, я просил одного брата, а не двух сестер.

Мама, какая география, когда уже вечер. После обеда всегда вечер. Можно в ноуте у тебя поиграть?

Мы не деремся, мы обнимаемся. Иди и тебя обнимем. Прости. Холодное приложи. И не закрывайся в комнате, нет у тебя сейчас никаких туристов, мы все знаем.

Иди новости посмотри. Ты уже час не смотрела. Нет, не иди, ты потом половником по стене бьешь. А нам им еще пельмени доставать.

Пирог сегодня с капустой или хачапури?

Меня комар укусил. А я чай разлила. А у меня в носу пластилин застрял. Мама, не складывай так руки на груди и свечку убери. Не притворяйся. Мы знаем, что ты счастлива.

Когда у бабушки следующая пенсия?

Мама, а если помидоры в горшке поливать 6 раз в день они быстрее вырастут?

А отец точно до конца карантина в нирване? Или он просто не двигается? А серую шапку можно с него снять? Прости, я не знал, что это седина.

А мы гулять пойдем? А на балкон? А давайте пикник! Ветер почти что не сносит велосипед.

Кто видел мой мобильный же уже? А бабушку кто-нибудь видел?

Так что на ужин?

Иди обнимем тебя. Стой не падай, ты же взрослая женщина.