Я знаю, надо быть неосторожной,
Спонтанной, необузданной в желаньях,
Упрямой, страстной, дерзкой, невозможной,
Рыдающей при долгих расставаньях,
Привязанной к любви и сожаленью,
Поверженной, измученной, забитой,
Пытаясь быть, подвластно устремленью
Любимой кем-то и не позабытой,
Как лето жаркой, ветреной как ветер,
Как солнце заходящее прощальной,
И, как почти все женщины на свете,
Днём радостной, а по ночам печальной,
Жить коротко и не в ладу с часами,
Пытаясь притворяться шаловливой,
Вставать с утра с потухшими глазами,
Всех заверяя, что была счастливой,
Порою быть не в меру многоликой,
Чтоб у уголке, свернувшись на диване,
Пол жизни коротать напару с книгой,
Себя купая в собственном обмане,
Затем, чтоб снова, окунувшись в город,
Пройтись походкой гордой, одиноко,
Стараясь вызывать звериный голод
У тех красавцев, что глядят из окон,
Чтобы в один из дней, будь он неладен,
Вконец порвав с устоями морали,
Махнув на всё рукой, тонуть в усладе
Тех рук (почти чужих), что приласкали…
Я знаю, надо быть неосторожной,
Кивнув в ответ: мол, Мир неосторожен,
Пытаться всё простить себе, что можно,
И что нельзя, простить пытаться тоже.
И, отвернувшись от всего святого,
Поддавшись искушенью в Мире этом,
Зажмурившись, страшась пережитого,
Как зверь внезапно жмурится от света,
Перечеркнуть небесную дорогу,
Вкушая плод Эдемовского Сада,
И наслаждаться… так угодно Богу…
Но только почему-то мне не надо…