Хамам стыд неведом,
Храбрым неведом страх,
Бедным неведом кризис,
Солнцу неведом мрак!

В жизни каждого человека бывают моменты, когда раскаяние гложет и совесть мешает спать.

Как хорошо, у крысы нет стыда.
Она живёт своим крысиным счастьем.
Она не держит зла на своего врага.
Не сокрушается над утренним ненастьем.
Но крысы чувственны, ранимы и нежны.
Они заботятся о собственном потомстве.
Для них сородичи всегда важны.
Замечены лишь только в скопидомстве.
В крысиных стаях есть всегда вожак.
Он деспот по своей натуре.
И если что-то будет вдруг не так,
Получит пару дырок в своей шкуре.
Как хорошо, у крысы нет стыда.
Она не покраснеет за поступки.
… показать весь текст …

Истинному королю и голым нечего стыдиться.

— Сначала ты пугаешься. Чужой ли, своей ли мысли…
И она начинает реализовываться. Если ты молчишь. Одна.
—  А если говорю?
— Я тебе объяснил уже. Если поговорить, обсудить, если проработать много вариантов, то энергия страха рассеивается, кроме того, что Провидение решает что событие в прошлом.
— Тогда надо встречаться, обсуждать когда боимся?
— Не стыдиться страха… да

Не надо грешить так, чтобы стыдно было исповедоваться.

Стыдно, за самую нелепую, безумную, смешную, подлую и кровавую, уродливую, лживую революцию — за всю историю человечества. Стыдно, когда толпа скакала, как идиоты, на всемирное обозрение.
Рада, с постоянной рокировкой ненормальных, безумные грузины, давно изгнанные из Грузии, это СТЫДНО! Истерики бежавших из России либералов — это Стыдно! Американские генералы в Мариуполе — это Стыдно! За отданный кораблям янки одесский порт — это Стыдно!
Стыдно, как этот народ сидит вышитый по телевизионным передачам и рта не откроет про Одессу 2 мая, пока собаке не напомнить, тогда, как угорь на сковородке, начнет вертеться, воротить свои венки, свои полотенца и вишневые садки, как будто ничего не было! Стыдно за этих матерей, которые в упор не видят маленьких детей Донбасса, когда свои вышитые отпрыски рисуют рисунки киборгам на танках, желая им победы и нового снаряда в детский сад! Стыдно за эти выкрашенные в сине-желтый цвет заборы, люки, крыши, стены у окон.

Так было… Не пустила в дом собаку,
Что шла со мною рядом всю дорогу.
И хоть мне было жаль её, однако,
Я с нею распрощалась у порога.

«Себе хозяев ищешь? — Понимаю!
Прости, но не ходи за мною дальше…»
Собака встала, лапу поджимая
И честно глядя мне в лицо, без фальши.

А я… А я была насквозь фальшива —
От ласкового голоса до взгляда.
Я ей сказала: «Мне и так паршиво.
Не до тебя, хоть взять была бы рада…»
… показать весь текст …

Россия — это единственная в мире страна, которая ещё способна краснеть…

Стыдно, когда видно, но нечего показать.

Зачем ты это написала?!
Мне, за себя, так страшно стало.
Что делать? — коль на Новый Год,
подарки на дарил народ.
Какой же я выходит Гад,
я сам себе сейчас не рад,
зачем я прИнял: шоколад,
текилу, виски — три, подряд,
коробок несколько конфет,
зефир, два тОрта и рулет,
рисунков десять, от детей
пять навесных календарей,
блокнот, четыре ручки
и змей различных кучку
… показать весь текст …

Из жизни вытесняют стыд
намеренно и методично,
сжигая всё, чем дорожит
мораль в значении привычном!

Уже никто не удивлён,
рекламой несуразных браков
и что в эфире лексикон
тюремных камер и бараков!

Людей «без комплексов» в кино
показывают в «нужном» свете:
У них «любовь»! Им всё равно,
что где-то есть семья и дети!
… показать весь текст …

из зарослей густых библейских терний
растут стихи не ведая стыда
Борис Херсонский

по зарослям гуляю одиноко
здесь мог бы встретить Пушкина и Блока,
туманит ночь ахматовская тень
могли бы здесь щипать травинки козы,
сидеть герои современной прозы
цвести неутомимая сирень

по зарослям библейским словно тень я
блуждаю в ожиданьи вдохновенья
хожу вдоль-поперёк туда-сюда
… показать весь текст …

Не в каждом человеке есть то, чем можно гордиться, но в каждом есть то, чего нужно стыдиться!

Я смутно понял, что стать самим собой так же трудно, как поехать на Невский проспект, вылезти у Казанского собора, раздеться в скверике донага и — мало того — в голом виде забраться на постамент к Барклаю де Толли.
Во-первых, холодно — простудишься и заболеешь воспалением легких. Во-вторых, опасно — прямо с Барклая де Толли тебя могут отправить в милицию или сумасшедший дом. В-третьих, все это окажется так некрасиво, что потом от стыда повесишься сам.
Живо представив себя на цоколе памятника Барклаю де Толли, я понял, что меня скорее всего элементарно побьют.

Между грехом и стыдом надежная граница — во власти Дьявола сегодня.