Чудо-чудушко, юдо-юдушко, былей серая маета. Полем-полюшком горе-горюшко понесла в тебе пустота, расплескалась путями млечными — видишь, голову запрокинь. Вас таких, обожжённых вечностью, подметают, как черепки, подбирают, как глину битую, а не склеится — тут же вон, вы так жаждали быть любимыми, да не поняли ничего. Рожь бушует волнами медными, небо силится раскачать — на дорогу, простые, бедные, выходите в урочный час. По меже, где полынь высокая, где в оврагах дурман да тишь, одинокая, волоок…