у подъезда — бабульки в тапочках.
я с балкона смотрю на мир.
лето в Питере — «сказка» та ещё.
это где-то — сандал и мирт,
ветер пахнет свежо, вербеново,
или пряно и горячо,
на одном языке с берберами
все молитвы их перечёл.
у меня снова грудь прострелена,
(не предвидела, не смогла)
белой ночью подсело зрение.
— под лопаткой торчит стрела.
ливень, в сорок ветров обёрнутый,
стал усталым, больным и злым.
… показать весь текст …

Разучились просить прощения.
Будто сейчас единственный известный человечеству способ извиниться — это уйти.

Уходила — как в монастырь…
Отвечала — как в пустоту…
Как красиво горят мосты,
Если сам ты не на мосту,

Если куришь невдалеке,
Незадачливый полубог,
Если прячешь в большой руке
Черный спичечный коробок…

Пожалуй, есть вещи — о них неприятно задумываться,
Пока мы живые, пока обстоятельствами не сжаты,
Но однажды в прихожей звенит, оторвавшись, пуговица —
Ты пришивала её когда-то;

Была же эпоха: стреляли рябиной, таскали яблоки,
Не ощущая масштабов мира, времени не ощущая,
И становится ясно, какой я тебе был маленький,
Какая ты мне — большая,

Как время идёт. В духовом шкафу поселилась ржавчина,
Снаружи хлопочут руки, морщинистые от мыла,
Мелькая всё реже и реже, переставая, будто нечаянно,
Теряясь под слоем пыли.
… показать весь текст …

А мне говорили: Господи, что ж ты дура такая ждешь?
Ты его в монастырь сведешь, в гроб пополам складешь.
Уведут гляди, заберут себе, кто хитрей.
Он же лучше многих, он многих других добрей.

А мне говорили: он мир для тебя сожжет.
И войну пройдет, и полезет на сам рожон…
И будешь с ним королевой… сама пойми!
черт с ней, но не бывает ее… любви…

А мне говорил в уши: да он же — клад!
Попадется в под руку- не знаешь куда и класть…
Ты за ним, как за самой каменной… /в мире стен
все равно за чем жить, если ты сама — манекен/.
… показать весь текст …

Хам — это тот, кто успел нахамить раньше, чем нахамили ему.

почему они все открывают мне души, мама? и куда мне девать их раскаянье да жульё? по кастрюлькам, кроватям, спальням, углам и шрамам честно прячу их боль, начищая своё ружьё. я же им не спаситель, ей богу! не зритель в ложе! не Иисус и не врач, что раны макает в йод! я — из ста эпизод! мне же, видишь ли, мама, тоже… очень хочется верить, что кто-то меня поймёт. что возьму я взамен их потрёпанной жизнью речи, где струится капель на мой обветшалый сапог? я им — руку и слог. а они мною тушат свечи. мне ведь, знаешь ли, мама, никто из них не помог! им неведомо знать, что я тысячу раз погибала, поджигая их лёд и не требуя быть в долгу! я ведь тоже хочу порою быть слабой, мама.
и всё чищу ружьё…
и всё выстрелить не могу…

Если считаете, что вам плохо, — попробуйте что-нибудь сделать хорошо.

в музей классического секса
проникли пятеро в чулках
и утащили два оргазма
работы старых мастеров

Хуже «скользких» только «липкие»…

В маленькой деревушке Детотама, что в провинции Мияги, жила прекрасная девушка по имени Изуми. И любила она отважного и смелого самурая по имени Такумиши.
-Будешь ли ты ждать меня лет десять, а может быть и двадцать, прекрасная Изуми? — спросил её однажды Такумиши, отправляясь на поиски подходящего самурайского подвига, полные опасностей и соблазнов.]
-Я буду ждать тебя, — сказала Изуми по-японски, — пока по весне не перестанет зацветать сакура, пока ручей из нашей долины не потечёт назад в горы…
… показать весь текст …

Порядочного человека можно легко узнать по тому, как неуклюже он делает подлости.

Меж серой бетонной стеной
И мусорным баком,
К огромному миру спиной,
Лежала собака.
Лежала, зажмурив глаза
И чуя спиною,
Что происходило и за,
И перед стеною.
Гудело пространство двора
В привычном порядке,
Сновала гурьбой детвора
По детской площадке,
Подвыпившие мужики
Курили в подъезде,
… показать весь текст …

Хорошо, ну давай по полкам: я мечусь тут голодным волком.
И ищу тебя, но без толку: ветер путает провода.
Тебя нет ни в одной маршрутке, ни в одной проходящей куртке;
и в затравленном переулке сердце ищет твои глаза.

У тебя там туман и холод, новый вид из окна и город.
Мне найти бы реальный повод попросить у тебя тепла.
У тебя там звонки, советы. Мне бы знать постоянно, где ты,
и во что ты сейчас одета — может просто в подол стыда.

Может, строишь кому-то козни, забивать научилась гвозди.
Или вечером очень поздним… К черту, к черту! Всё ерун-да.

Тебя нет ни в одном трамвае. Приезжай, ну хотя бы в мае.
… показать весь текст …

и вообще, вообще, во-об-ще не трогают, приобнять-увидимся-позвоню, над тобой смеётся луна двурогая, превращая улицу в авеню. над тобой хохочут снежинки юные, упадут, растают, а смех звенит в голове гитарою семиструнною, солнышком, болеющим за «Зенит».

а вот ты собой представляешь месиво, смех и грех, антикварный салон обид, и куда ни пойдешь, всё тебе невесело, пусть тебе семнадцать не дать на вид, а как будто уже пятьдесят с копейками, столько прожито-высмотрено-смешно, что тебя не спасти уже…
… показать весь текст …

Я не знаю, как это — вдруг разлюбить в четверг,
после сотен вторников сна на его плече.
Вот кофе, он несёт его, например,
когда ты проснулась и хочешь погорячей.
Вот речка, вы долго ехали в никуда,
и грудь под купальником после воды — как завтрак,
и если бы он потрогал её тогда,
обратно бы вы доехали только завтра.
Вот утро, такое будничное, среда,
в смешном одеяльном коконе два балбеса,
а где-то на кухне — красное и еда,
часть чрезвычайно трепетного процесса…

А потом приходит вторник числом сто пять,
… показать весь текст …

Расстроился… не потому, что нахамили мне, а потому, что сорвался и нахамил в ответ

Если вы не готовы рискнуть обычным, вам придётся довольствоваться заурядным.

Ходить по краю значит видеть край —
заманчивый, иззубренный, голодный.
Упавшим по законам звездных стай
положен росчерк в небе.
Тихоходом,
уйдя в себя, ползёт во тьму январь,
желейным следом метя год вчерашний.
Зима, неубиваемая тварь,
царит во мне, как жрец в неспящей башне,
где жертву ждут во имя и всегда —
и входит жертва, горло оголяя.
Гори, пока горчит, моя звезда.
Косматый снег сошёл на города,
во облацех темным-темна вода,
… показать весь текст …

нас ломают мужчины, которых нет,
оставляя внутри неживой скелет,
сколько солнечных выжжено было лет?
их уже не жалко.
исчезают буквы и имена,
вертикали, улицы, времена,
я по-прежнему с кем-то там и одна
выпиваю залпом.
а рассвет подкрадывается опять
неожиданно раньше, чем в эти пять.
нарушаются правила, что сказать?
не дрожи губами.
и опять по кругу, в ночном бреду,
я до синей ветки едва бреду,
… показать весь текст …