Девочка — это
золотистая даль
пушинки

Как котята в мешке
мы никогда не увидим
все, что творится
за тканью мешочной
реальности

Без
тебя
опустели руки,
смешались цвета,
высохла музыка…
Только песня забытых фонтанов

Человек одинок,
как монета в ладони
нищего

Вздрагиваю
от скрипа дремучей улитки,
от искривления корня далекого дерева,
от полночного всплеска морского булыжника,
от колебания ласточки в недрах рассвета…
Такая во мне
тишина

Созерцая ночами
холодное небо,
почему-то всегда
вспоминаю тебя —
синеглазое чудо,
рожденное птицей…
И вспоминая тебя,
почему-то всегда
глажу луну,
как ребенка

Спящее море,
каменный сад,
воздух и дети
еще не рожденных
детей

Я — та река,
я — та гора,
я — та обезьяна,
что созерцает с вершины
проплывающий труп врага.
И проплывающий труп —
тоже
я

Вот так и живем,
разлетаясь частями
по всем уголкам
бесконечности, ибо
конечное нас
отвергает

Ранняя птаха,
поющая утро,
начинает мой день
с вершины

Последний счастливец,
сбежавший из рая,
оказался вело-
сипедом

Ему никогда не изменяла жена
Его никогда не бросала женщина
Его никогда не предавали друзья
(хотя бы потому что их просто не было)
А в нем почему-то растет и крепнет
какое-то странное глупое чувство
будто кто-то ужасно родной и близкий
кто-то единственный в целом свете
предает изменяет уходит… И он
не в силах ему воспрепятствовать

Твои руки протянуты к небу,
ты гладишь луну, как ребенка,
ты ласкаешь… Ты — женщина!
А мужчина всего лишь —
земля, на которой
стоишь

Я научу тебя, девочка,
как перемалывать солнце
в золотистую пыль
пространств,
как собирать расстояния,
оставленные другими,
и очищать глубину
от грусти…

Я расскажу тебе, девочка
как можно любить этот мир,
зависая судьбой
над пропастью…

Декабрь… Сумерки… Париж
с протянутой к толпе потертой шляпой…
И Модильяни, странствующий мимо,
кладет в нее последний медный грош

Он в совершенстве владел
искусством выращивать гномов
на каждом шагу, постепенно
он развел их в таком количестве
что окружающее его человечество
навсегда растворилось
в этом
темном
хохочущем море
И даже она
та что ему поклонялась…
Даже она
не выдержав этого моря
говорит ему грустно:
… показать весь текст …

Я отлавливал лужи и усаживал их на деревья, а луна светлячками-ладошками придавала им разные формы и постепенно превращалась в девочку.
Так уплотняя земное, мы — я и та девочка — обошли всю планету, не обойдя стороной ни единой небесной воды. На это ушло полжизни, зато теперь все деревья увешаны нашими лужами. Земляне сбивают их палками и потребляют в огромном количестве, считая, что это плоды. И только я и та девочка… Знаем, что это лужи.