Все больше и больше
моя жизнь протекает в памяти.
Все больше во мне собирается дождь
из самых безумных материй, который
уже никогда не прольется

Не собирай по крупицам
целое

Ни в одном настоящем вы не найдете слово «любовь». Оно там не существует. И настоящего тоже нет. Оно тоже не существует. Потому его там и нет — этого странного слова. А если бы было, ну, если бы вам так казалось, то это означало бы только одно — вы перепутали слово «любовь» со словом «любимая», ибо любимая — это женщина… Не больше чем женщина, живущая в границах времени. А любовь — это Птица… Летящая в будущем и уловимая только в прошлом.

МОЛИТВА О РУСИ ВЕЛИКОЙ
Русь Великая! Богом данная! Богом избранная! Богом укрытая… Как море — небом… Русь Море… Русь Океан… Высшая милость! Высшая боль!
Утомленная солнцем своих просторов, теснимая ветром чужих племён, ненавистная злату и пышным соцветиям, любимая степью и горькой полынью, кровоточащая словом… Русь Речь! Храни тебя Отче… Милая!

Она пришла и ушла, обозначив границы жизни. На границах остались вышки, откуда временами раздаются выстрелы, когда кто-то из моих непокорных «я» пытается перейти черту, за которой бушуют парады кузнечиков, еще не
пойманных ее сачком. А сачок у нее отменный — из древнейшего материала. Его изготовил великий мастер из племени Уходящих. И звали его — Любовь. Она пришла и ушла, обозначив границы жизни. А я остался один, перевернутый ветром…
В Ничто.

Ты так много крадешь у пространства,
что в нем без тебя,
как в старом заброшенном парке,
где становишься старцем,
кормящим с руки
голубей

Не спеши —
каждый твой шаг
делает путь
длиннее

Как просто стать
не тем, кем был,
о тень свою
споткнувшись

Любовь начинается
с точек

В сумерках листьев
теряется сердце
сущего… Ворон,
севший на ветку,
становится частью
дерева

Самое страшное —
видеть, как плачет Бог,
на твоём опустевшем
лице

Сегодня на редкость хороший день —
все, кто когда-то меня любили,
сложились в одну одинокую розу,
стоящую на столе

Пойманной рыбкой
бьется младенец
о розовый лед
поколений

А вы когда-нибудь видели черные фиалки?
Я видел…
Ее глаза!
Это было давно и с тех пор никогда…
Никогда они мне не встречались
в этом нескончаемом море женщин…
И только с годами
я понял — суть не в глазах,
просто то было время,
лучшее время в моей сумасшедшей жизни —
время черных фиалок