Как жалки пенсионные гроши!
До выхода на пенсию дожить
Становится сложнее и сложнее.
Забыв про достижение вершин,
Загоним рай в сырые шалаши —
От роскоши тупеют и жирнеют.
Куда приятней видеть скромный кров,
Где вместо отвратительных ковров —
Сухая ароматная солома.
Здесь каждый будет счастлив и здоров.
А если нет, зовите докторов
Без опыта, без знаний, без диплома.
Таких растит великая страна,
Избравшая священный патронат,
… показать весь текст …

В саргассовом плену
Скелеты кораблей
Оставлены рукой
ослепшего провидца.
В остывшие сердца
Дыхание залей.
А что, если теперь
они решат забиться?

Заржавленный линкор —
Окоченевший труп —
Лежащий на боку
с огромной рваной раной,
Вдруг выдохнет туман
… показать весь текст …

стучали в двери, светили в лица,
я так боялся тебе присниться.
у всех искавших — единый принцип:
любой ценою меня найти.

ты жгла записки, рисунки, книги,
напился дымом замерзший флигель.
мне было нужно бежать из Риги,
но власть отрезала все пути.

они явились в субботу ночью,
квартал был временно обесточен.
собаки лаяли вдоль обочин,
заслышав шумные патрули.
… показать весь текст …

Черт заходит, когда захочет: ставит чайник, включает газ. У него идеальный почерк и знакомая ипостась. Привыкаешь к его причудам, и к молчанию, и к словам.
Как разбившаяся посуда представляет обычный хлам, так и ты представляешь тело — разделившийся человек. На одной стороне — система [ты же праведна, разве нет?], на другой стороне — привычка [все равно же вернется черт?]. У него там, небось, отмычки, раз не пользуется ключом.
Светло-русый, кудрявый, шумный, не умеющий ждать и жить. Утро скали…
… показать весь текст …

Снова звёздная пыль растекается по ладоням.
На траве след росы. Дело к августу, предположим.
Я сижу во дворе и смотрю, как в тумане тонет
То, что чудилось мне нерушимым и непреложным.

Пахнет южным теплом, терпкой зеленью и самшитом.
Бросив взгляд на луну, неожиданно замечаю —
Где небесная высь была холодом звёзд расшита,
То и дело шумят белоснежные крылья чаек.

Скрип качелей похож на мелодию с грампластинки.
Исчезает роса, мотылёк над ромашкой пляшет.
Вспоминаю, как мы вместе слушали…
… показать весь текст …

За тебя держусь и не отпущу. Кто еще тогда за тебя умрёт? Ветер треплет край моему плащу, солнце льет с небес мне на кожу мёд.
Я — дитя полей и лесных озёр, у меня в глазах разлилась вода, моя кожа — медь, а душа — костёр, в моих венах кровь холоднее льда. Я пою ветрам, не умея петь, по утрам росу пью с душистых трав, каждый божий день я встречаю смерть, на рассвете жизнь за тебя отдав.
За тебя на все до сих пор готов, расплескалась боль через край души, мне не нужно дел и не нужно слов, тольк…
… показать весь текст …

Во мне сгорает Рим уже в тридцатый раз,
И дышит изнутри немое пепелище.
Решишься подойти — тебя огнём очищу,
Давай, mon cher, пылай, покуда не погас.

Да что тебе огонь среди осколков льда?
Тебе плевать на мир, воссозданный из пепла,
Но я хочу сказать, покуда не окрепла
В твоей душе любовь, свою тебе отдам.

Касаньем тёплых губ вдохнув в тебя пожар,
Я покажу тебе, как кость впитает пламя,
И ты прошепчешь «burn» горящими устами,
В моих стальных руках от ярости дрожа.
… показать весь текст …

В этой сказке кому-то придётся побыть злодеем (или просто уродцем, страшилой, потешным малым). Одному старику раз под вечер пришла идея, мол, меня в его книгах ужасно недоставало. И тогда он решил на бумаге сваять фигуру: неудавшийся образ, пародию человека. Старичок в этом деле был просто какой-то гуру — он в мгновение ока мне вырезал нос и веки, а в колени и локти для дела пихнул шарниры, вместо тела использовав ржавую арматуру. Я лежал перед ним, беззащитный, слепой и смирный.
Мой создатель…
… показать весь текст …

Когда ночь кончилась, я долго не хотел
Вставать с постели, чтобы встретить утро,
Поскольку только в полной темноте
Ты понимаешь суть сердечной сутры
И отрицаешь дивный новый мир,
Который притаился за портьерой.
Но неуклонно движется к восьми
Большая стрелка. Впрочем, о размерах
Сейчас я речи больше не веду,
Здесь главное — признание иного.
Когда во мне остыл мятежный дух,
И превратилась в пепел terra nova,
Пришлось не возрождать, но возжигать
Свою же мысль, созданную мраком,
… показать весь текст …

Вы совершенней пейзажа Рен-ле-Шато,
Даже ваш вздох затмевает собой Прованс.
Как будет счастлив, отчаянно счастлив тот,
Кто в этой жизни себе заполучит вас.

Нежный Париж скоро ляжет у ваших ног,
Франция чинно поднимет за вас фужер.
Я наблюдаю вас, словно смотрю кино,
И постепенно влюбляюсь в его сюжет.

Так уже было, но прошлое ворошить —
Будто в пустыне разыскивать караван.
Как вы безумно, божественно хороши!
Мне бы хотелось проснуться подобным вам.
… показать весь текст …

я моральный урод, и поэтому отвали,
мне не нужно ни ласки, ни нежности, ни любви.
прекрати мне писать и мой номер забудь вообще.
я живу в темноте и булыжник ношу в праще.
всякий, кто меня пробовал холить и целовать,
тот мгновенно отведал разряда в три сотни ватт,
потому что я тварь, не желающая добра.
дайте падали лучше у кладбища подобрать
и наесться, а после — отправиться на покой.
таким мразям, как я, спится здорово и легко.
даже в снах я кому-то все время мешаю жить:
иногда я дети…
… показать весь текст …

когда мы были влюблены, всё было проще и приятней. рассвет бросал цветные пятна на кожу розовой стены: мы ночевали во дворе, до трёх утра взахлёб целуясь, и лабиринты сонных улиц тонули в дыме сигарет. июльский воздух опьянял, и стрелки на часах стояли, свет оседал на одеяле и белоснежных простынях, забытых где-то далеко в пустой двухкомнатной квартире, и солнце выцветшим пунктиром лилось на светлый потолок. и мыслей не было иных, лишь целый век у нас в запасе. мир был воистину прекрасен, когда…
… показать весь текст …

ты наступаешь на тонкий весенний лед и с головой — в депрессивное половодье. все говорят тебе, мол, выше нос! пройдет! ты улыбаешься.

кажется, не проходит.

ты вдруг становишься сам себе враг и Бог, сам себе агнец, смотрящий с немым укором. льдины плывут или тают у берегов, все заполняет бескрайность речных просторов. эта вода холоднее твоей души, но бархатисто она обжигает горло и принимается шарфом из льда душить. как молоком ты с младенчества ею вскормлен: черная жидкость, иссохшая на губах,…
… показать весь текст …

кто превознёс тебя над толпой,
тот и линчует потом безбожно.
пой в этом раненом небе, пой!
пой прямо в мерзкую солнца рожу!

что тебе слово из скользких губ,
импульс на нервные окончанья?
после — останется только труп,
недостижимый в своём молчаньи.

значит, покуда ты можешь — пой!
птица в терновнике человечьем,
ты через звёзды летишь домой.
чувствуешь, звёзды тебя калечат?
… показать весь текст …

Отвыкаешь от чьих-то писем
И становишься независим.
Вечер гладит закатом лисьим
Бирюзовую гладь реки.

Забываешь о разговорах,
Покидая родимый город.
Там, где небо кусает горы,
Проплывает небесный кит.

Тянешь к ветру худую руку —
Он берется тебя баюкать.
Между тонких стеблей бамбука
Слышен шелест от плавников.
… показать весь текст …

Ненавижу себя настолько, что мне в пору скрипеть зубами: я противнее, чем касторка, холоднее, чем лунный камень. Говорю невпопад и мимо, улыбаюсь кривым оскалом, корчу жуткие пантомимы, не пытаясь скрывать усталость, огрызаюсь в лицо знакомым и рычу, как заглохший хаммер, набиваю друзьям оскому непродуманными стихами, постоянно ношу обноски, отвергаю любую ласку, ненавижу читать Буковски, хоть другие твердят: «Он классный». Я умею врезаться в стены, разбивая и нос, и чашку, беспардонно крушить с…
… показать весь текст …

я на ощупь помню твои ладони, холод пальцев, точёный рельеф запястий. под ногами море шумит прибоем, рассыпаясь пятнами пегой масти. кто шагнёт — тот смоет грехи и мысли, от земного начисто отрекаясь. я стою на самом высоком мысе, и меня не трогает никакая боль и грусть, рождённые слишком рано — до небес, до пращуров и пророков. море псом почует любые раны и начнёт зализывать ненароком.

но по праву будет представлен выбор — сделать шаг, и в пене морской забыться, наблюдать, как мимо дрейфуют рыбы, как вода стирает чужие лица. смыть с себя минуты пустых страданий, погрузится в сумрак глухой и тусклый. за свободу платишь суровой данью — оставляешь морю любые чувства.

подо мною бездна лежит немая,
в ней последний отблеск заката тонет.
и себя у пропасти отнимая,
я на ощупь помню твои ладони.

А кому-то сегодня двадцать —
Это время вина и танцев.
Поднимайте бокалы, братцы!
Мы за молодость пьём до дна!

Воздух вечером тёплый слишком,
Мы — герои дурацкой книжки.
Время мчится без передышки,
Призывая его догнать.

Бьётся сердце стальное громче,
Год минутами укорочен,
И трамвай в темноте грохочет.
У парадной цветёт сирень.
… показать весь текст …

от взора Господня нас скроют сегодня безлунные ночи — бессонное время — как можно короче, и в горле клокочет: «замри, Галатея, умри Галатея!» ни слава, ни слабость меня не прельщают, ни страха, ни света уже не приемлю, и рвут тишину золотыми клещами те звёзды, что падают с неба на землю.

создать, как колосса из грязи и глины, и вместо молитвы пропеть литургию, и саван старинный надеть пелериной на плечи моей самодельной богини. ревнуй, Галатея! как дар Прометея, танцует в руках вдохновенное пл…
… показать весь текст …

Люби меня, люби самозабвенно, как ангелы не могут полюбить. Я возрождаюсь, медленно, но верно поднявшись из неведомых глубин, придя к тебе с седьмого круга ада, из Преисподней вырвавшись на свет. Люби меня, как черти любят ладан, люби меня, как любит пистолет изысканным кровавым поцелуем оставить метку в чьей-нибудь груди.

[Когда над миром грянет «Аллилуйя», безбожников забудут осудить].

Поэтому люби, люби безмерно, покуда ангелы в семь труб не вострубят. Я возрождаюсь из огня и скверны, лишь для того, чтоб обнимать тебя. И чувства проникают под ключицы, соединив нас, словно карабин. Мне наплевать, что в будущем случится.

Люби меня, люби меня, люби.