Мандариновое небо
Она любила серые носки не за удобство, а за возможность раствориться в них.
Вязаное полотно, бледное, как утренний туман, безмолвно обнимало щиколотки.
Это была её тихая, незаметная броня.
В серых складках не было ни искры, ни отблеска, ничто не кричало о желании быть замеченной.
Носки служили ей и маской, и убежищем от мира, где таились нежность, стыд и те грани личности, что боялись выйти на свет.
Утро начиналось с мандаринов, которые она выбирала словно настроение: гладкие, чуть бархатис…