«О, одиночество, как твой характер крут.»
нет, он не крут, но просто беспредметен,
как пустотой укутанный маршрут
снежинок в леденящем свете.
Какая в чистом поле благодать?-
кружить, кружить, превозмогая вьюгу,
с самим собой то ползать, то летать,
то наблюдать, как катишься по кругу.
А одиночество постылых городов
истертое, избитое локтями
прокушенными зрителями снов
слегка соудавившись рукавами.
И гулкие шаги по мостовой
за одиночеством крадущегося страха,
и, лютый как мороз, протяжный вой,
и «Бог с тобой».и рваная рубаха.
Эх, одиночество, ты бродишь не одно,
Ты носишь сумасшествие и мудрость
как высоты небес второе дно,
давя кого-то и дарясь кому-то,
какая- никакая благодать,
почти аналог царственной свободы,
любых стихов единственная мать,
и, мать твою, преддверие ухода.
Так все-таки о чем же я, о чем.
Бесцельный шарм обшарпанной шарманки
лоскутным прикрывает кумачом
кровавую податливость изнанки,
Но одиночеств стойкий пессимизм
и не за смерть ратУющие вопли-
Свели с ума, повисшие на бис,
прошедшей вьюги ледяные сопли.