Вишня, миндаль, корица, пара кофейных зёрен. Облако в форме птицы. Горький имбирный корень. Вечер. Закат латунный. Хлеб без вина и соли. Тени людей — скульптуры. Книги на антресоли. Письма в больших конвертах. Боль под ребром и глубже.

Помнишь, я был [как Вертер] чувством немым простужен?
Время идет кругами. Вьюн овивает сосны. Ветер в оконной раме знает все наши вёсны. Знает все наши зимы, осени и пороги. Помнишь, идет до Рима только одна дорога? Мы уходили в горы, прятались за пшеницей.
Пряный осенний город. Облако в форме птицы.
Если бы знали, черти, как полюбить боялся. Мельницы крутит ветер. Письма слагают пальцы.
Время идет кругами. Я потерял начало. Небо бросает камни.
Вкус сентября и чая.
Мята и сок грейпфрута [привкус солёно-горький]. Здание института. Парты, шкафы и полки. Грозы. Зонты. Ботинки. Мир неопрятно ярок. Время работы рынка. Толстый цветной Икарус.
Вишня, миндаль, корица. Путанный мелкий почерк.
Боже.

Зачем ты снишься
каждой безумной ночью?

Ночью
ветрено
и морозно.

Приходи
на Петровский
остров —

можно долго смотреть на звёзды и ловить на язык мечты, за щеками хранить ответы, не влюбляться в огонь и лето, в Петергоф отправлять «приветы» и смеяться до хрипоты.

Приходи
на Петровский остров —
приноси в рюкзаке вопросы,
… показать весь текст …

Мне не видно, что там еще осталось. И чего никак избежать нельзя.
Я не знаю, может быть, это старость, лень, расхлябанность, депресняк.
Я немного выдохся. Или много. Или очень, ОЧЕНЬ, НУ ПРЯМ ВООБЩЕ!
И теперь не грустно, не одиноко, мне НИКАК практически, мне ничем
не поправить дело, меня воротит от того, как люди кругом живут.
Мне пора уже получить по морде,
чтоб уже почувствовать что-нибудь.

Ну обиду там, или злость какую, и, возможно, что-то разбить об пол,
пожалеть о той, кто, меня…
… показать весь текст …

Шагнув во двор,
поймав в ладони пар,
закрыл глаза
шарфом.
Вернее — спрятал.

И захотелось лечь
на тротуар.
Лицом в песок
и битум.

И заплакать.
Плевать — ко мне
прилипнут грязь и гарь.
… показать весь текст …

Мне пятнадцать. Лето. Влюблен? Конечно! Я иду по улицам без огней. В животе почти килограмм черешни, надо мной — испуганный воробей. Под ногами листья, сухие листья, в рюкзаке — стихи [или первый стих?]. Я еще не вырос ни в скандалиста, ни в поэта. И даже люблю других.

За плечами школа, впереди — надежды, не читал ни Ницше, ни Гришковца. Я одет безвкусно, моя одежда совершенно дикого образца [тут тебе ни конверсов или парки, красно-белой шапки и рукавиц]. Мне пятнадцать. Я собираю марки.
Я не…
… показать весь текст …