Осень уже близилась к своему завершению. День выдался пасмурным, правда, было ещё не очень холодно, но приближающаяся зима уже напоминала о себе дыханием леденящего ветра. Небо затянуло невзрачными серыми облаками, и периодически принимался моросящий дождь, хотя иногда и проглядывало поблекшее осеннее солнце. Уставший вечерний город, прочувствовав хлябкое состояние погоды, тоже выглядел таким же серым, невзрачным и унылым. Улицы были заполнены редкими прохожими, которые, открыв зонты, а которые и без зонтов, спешили по своим делам. Порывистый ветер накатывающими волнами поднимал с влажного тротуара намокшие листья, собирая их у бордюров в небольшие скопления.
По улице неторопливо перемещался уже не очень молодой мужчина, который в отличие от других, казалось, никуда не спешил. Он шёл без зонта, хотя зонт и был у него в портфеле, просто по сложившийся привычке он практически никогда не пользовался им, правда, если уже не шёл настоящий ливень. Мужчина был задумчив, и создавалось такое впечатление, что он не замечал ничего вокруг, ни торопливо проходящих мимо прохожих, ни непогоды, накрывающей его плотной пеленой моросящего дождя, ни луж, небольшими озерцами, скопившимися в углублениях кое-где потрескавшегося асфальта. Так он одиноко брёл, неторопливо помахивая в такт шагов, своим кожаным чёрным портфелем, и его мысли были далеки от реальности и были не очень веселы. А эти серые пасмурные осенние сумерки сочетались и с его настроением, и моросящий дождь напоминал ему о уже прошедших годах, которые пролетели как-то быстро и незаметно. И почему-то эти воспоминания вызывали грусть и сожаление, как будто от какой-то понесённой утраты, и ему было одиноко, тревожно и одиноко в этом огромном мире его памяти.

ОДИНОЧЕСТВО

Там, где шумели непокорные ветра,
Там, где луна в ночи слезой блистала,
Горела одинокая звезда
И небо, пламенем холодным, обжигала.
Остались в памяти прошедшие года,
И жизнь уже нельзя начать сначала,
Как разные у речки берега,
Не суждено соединить в одно начало.
Как сломанные птицы два крыла,
Как парус одинокий у причала,
Печали накатившая волна,
Струной скрипичной тихо зазвучала.
А стаи унеслись под облака,
Оставив птицу с перебитыми крылами,
И одиночество, как незажжённая свеча,
Не осветит дорогу перед нами.
Там, где шумели стылые ветра,
Там, где луна в ночи слезой стекала,
Судьбы уже прошедшая пора,
Звездой потухшей на траву упала.

Облака немного рассеялись, и сквозь них проглянуло заходящее осеннее солнце. В этот момент молодой человек, шедший мужчине навстречу, остановился и поздоровался с ним. Мужчина, бегло взглянув на него, и не обращая никакого внимание на прозвучавшее приветствие, хотел пройти мимо, но молодой человек, сделав шаг навстречу, опять поздоровался с ним.
Последнее время мужчина вёл замкнутый образ жизни и вряд ли заговорил с кем-то незнакомым ему на улице. Иногда, даже заметив промелькнувшее знакомое лицо, он, дабы избежать банальных разговоров, старался незаметно затеряться и спрятаться за спинами прохожих. Порой даже люди, раздававшие всякие рекламные агитки, казалось, чувствовали это и практически не предлагали их ему никогда. Только задумчивость и то, что он шёл как бы на «автопилоте» затормозило его обычно бурную реакцию возмущения на такую наглую, по его мнению, бестактность, инстинктивно срабатывающую в другое время. Он протянул вперёд руку, пытаясь отстранить молодого человека и пройти мимо него, но молодой человек не уступил ему дорогу и снова поздоровался с ним. Мужчина остановился и поднял на незнакомца отстранённый взгляд. «Здравствуйте» — в очередной раз поприветствовал его молодой человек. «Здравствуйте» — уставшим голосом ответил мужчина. «Вы не узнаёте меня?» — спросил молодой человек. «Нет» — равнодушно ответил мужчина. «А вы внимательно посмотрите, неужели я вам никого не напоминаю?» «Нет» — уверенно ответил мужчина. — «И вообще это начинает мне чертовски надоедать, знаете ли, я несколько не расположен к беседе, тем боле не намерен отгадывать какие то ребусы — узнаёшь, не узнаёшь, и вообще, молодой человек, шли бы вы своей дорогой и не морочили мне голову». «Извините» — смутился молодой человек, — «Просто я подумал, что вы обрадуетесь, или хотя бы узнаете меня». «Ни того, ни другого» — констатировал мужчина, — «Так, что прощайте и всего вам хорошего».
Посчитав разговор завершённым, мужчина, раздражённо ворча, продолжил свой путь. «Подождите» — недоуменно окликнул его молодой человек, — «Этого не может быть, вы не можете меня не узнать, ведь я — это вы, только много раньше, неужели вы не помните себя в юности?». Мужчина остановился и пристально посмотрел на молодого человека. Он вспомнил, что в позапрошлом году, делая в квартире ремонт, он натолкнулся в книжном шкафу на альбом со старыми фотографиями. Перелистывая его и скептически оценивая эти фото, он не особо придрался к своему раннему изображению, хотя во все периоды жизни и в детстве, и позднее он не нравился сам себе, и всегда несколько стеснялся сего внешнего вида. Из-за этого, как ему казалось, он не сумел достичь в жизни определённых высот, хотя, в общем, то и был разносторонне развит и у него имелись определённые таланты, которые ввиду данного комплекса, не удалось развить до достаточно высокого уровня. Сравнивая с тревогой смотрящего на него молодого человека и свои фотографии, приблизительно такого же периода времени, он не мог чётко сопоставить все детали в точности, и хотя у него была неплохая зрительная память, он не мог воспроизвести детальное изображение своего лица со старых фото и сравнить его с внешностью незнакомца. Абсурдность положения заключалась ещё и в том, что он никогда не оказывался в такой ситуации и поэтому никак не мог сосредоточиться. Ведь он мог узнавать других людей, даже тех, кто ему встречался давно, и не смотря на возрастные изменения, узнавал их. А тут совсем другое дело — требовалось узнать себя молодого, да ещё встреченного, как это не странно, в реальной жизни. Кроме того, за последние годы с его внешностью произошли значительные перемены, он прибавил в весе, на голове появились залысины, да и фигура приобрела какие-то округлые формы. Ввиду этого он обращал внимание только на отдельные детали своего лица — чисто ли выбрит, не торчат ли волосы, считая, что не стоит в очередной раз расстраиваться, пристально рассматривая своё отражение в зеркале и любоваться на ещё более не нравившуюся ему внешность.
Мужчина перестал больше напрягать свою память, тем более что в его душу закралось какое-то смутное сомнение: «Да кто его знает, может быть, это действительно происходит, да и молодой человек внушает доверие». Немного успокоившись, он спросил: «Так что же вы один такой, или вас много, и откуда это вы, т. е. якобы я, вдруг появились?». «Да нет, не так уж и много, и появляемся мы тогда, когда в вашей жизни происходят естественные возрастные изменения, и вы вступаете в её новые этапы, или кардинально изменяете её» — ответил молодой человек. «Да …» — протянул мужчина. «Удивительные вещи ты мне рассказываешь, прямо мурашки по всему телу побежали. Слушай, а что же вы всегда видите меня и всё знаете обо мне?» — с интересом спросил мужчина. «Нет, видим не всегда, только тогда, когда вы сами этого захотите и подумаете о нас, но мы всё про вас знаем» — ответил молодой человек. «Ну и, а как я вам там со стороны?» — спросил мужчина. «Да по-разному» — ответил молодой человек. «Иногда радостно, иногда бывает очень больно, а последнее время всё больше, почему-то не очень весело». «Да» — согласился мужчина. — «Последнее время у меня, что-то совсем не задалось». Немного подумав и с надеждой услышать отрицательный ответ, мужчина спросил: «А стыдно вам за меня бывает?». «Бывает» — немного помедлив, и с грустью ответил молодой человек. «А знаешь» — задумчиво произнёс мужчина, — «Ведь если бы мне удалось вернуться назад, туда на ваше место, я постарался бы не сделать много ненужных, но, увы, совершённых поступков». «Понимаю» — согласился молодой человек, — «Мы бы и сами этого хотели». «Так давай попробуем, может быть это возможно?» — с надеждой сказал мужчина. «Нет, это сделать никак невозможно» — разочарованно ответил молодой человек. «Послушай» — уже без всякого скептицизма и с неподдельным интересом спросил мужчина, — «Ну, а как вообще вы там, я даже не знаю, как спросить, как живёте, что ли?». «Да нормально» — ответил молодой человек, — «Но вы и сами всё это скоро узнаете». «Когда, это скоро?» — заинтригованно произнёс мужчина. «Да уже совсем скоро» — ответил молодой человек, — «Вон смотрите, это ведь вы идёте, такой задумчивый». Мужчина отвёл взгляд от молодого человека, и в неясном свете уличных фонарей увидел себя неторопливо бредущего по мокрому асфальту. Он был почти шокирован увиденным. В его взгляде смешалось и удивление, и ужас, и непонимание всего происходящего. В растерянности он переводил взгляд, то на себя, уходящего вдаль, то на молодого человека, потом опять на знакомую удаляющуюся фигуру … Казалось он потерял дар речи, но с каким-то заиканием и дрожью в голосе, все-таки выдавливал из себя вопросы, неясными бормотаниями слетавшие с его губ: «Это я? Как это я? Куда это? Что значит пошёл? ???». «Да, это вы» — уверенно ответил молодой человек. «И что же, я его больше никогда не увижу?» — растерянно спросил мужчина, вглядываясь в удаляющийся силуэт. «Не знаю, возможно, и увидите, ведь всё зависит от вас, но я точно уверен, что один раз, мы все с вами обязательно встретимся» — ответил молодой человек. «И когда же это должно произойти?» — озабоченно спросил мужчина. «Подумайте, и вы прекрасно об этом догадаетесь сами» — безапелляционно произнёс молодой человек.
До этого слегка моросящий дождь вдруг не на шутку разошёлся, и явственно ощутив всепроникающую промозглую сырость, мужчина зябко вздрогнул и как бы пробудился от забытья. «Привидится же такое наваждение» — подумал он и, ускорив шаг, торопливой походкой заспешил на ближайшую остановку трамвая. Впопыхах он оглянулся и в неясном сумраке уходящего дня увидел одинокую фигуру юноши, пристально всматривающуюся ему вслед. «Привидится же такая чертовщина» — опять подумал мужчина, поднимаясь на подножку подошедшего трамвая, уносящего его в неизвестную даль предстоящей жизни …

ЧАСЫ УХОДЯЩЕГО ВРЕМЕНИ

Всё в этой жизни имеет свой конец и своё начало. Закончится и этот спектакль, и уставшие артисты разойдутся по своим гримёрным, а зрители покинут свои места и в наступивших сумерках полудрёмного города торопливо заспешат разъехаться по своим квартирам. И тишина наполнит опустевшее пространство, и только часы, висящие на стене в фойе театра, продолжают свой ход, неумолимо отсчитывая время до начала действия следующего представления.

А дождь стучит в окно,
А дождь стучит по крышам.
Как будто ход часов,
Вдали идущих, слышен.
И мокрые следы,
На полотне асфальта.
И душу рвёт струна,
Тоскующего альта.
Окончится спектакль,
И опустеют ложи.
Уставший музыкант
Помятый фрак отложит.
И время не вернуть,
Не сделать рокировки.
И мчит ночной трамвай
К конечной остановке.
Разведены мосты,
Кончаются маршруты.
Считают уж часы
Последние минуты.
В ночной проём окна
Врывается ненастье.
И не найти следов
Потерянного счастья.
Ненастье за окном,
Стекает дождь по крышам.
И только ход часов
Чуть уловимый слышен.