Он не любит ее. Едва ли. Распаяли да развели.
Вот и ходят в миру устало, не нащупывая земли.
Он не любит её. Едва ли. Утыкаясь
другим в плечо.
Да, разрезали. Распаяли. Не иначе, но жизнь — течёт.
Он не помнит ее. Не хочет. Не признается сам себе,
что скучает. Скучает очень, и от этого
боль сильней.
Он не хочет ее. Не хватит, этих сил обо
всём сказать.
А продажная сука-память возвращает
на год назад.
Она знает его. Всё терпит. Но постель
холодна, как лёд
Помещает любовь в конвертик.
Оставляет. Чего-то ждёт.
И случалось с другими в койку, и с другими глушить вино.
Всё возможно, но мало толку. Ей чужое. Не то, не то…
Она помнит его, но смутно. Не звонит
и не пишет. Днесь.
Если общим и было утро, не сегодня,
не с ним, не здесь.
Она любит его? Едва ли.
Монохромность чужих полос.
Пусть разрезали, распаяли, никогда не наступит «врозь».
Потому что любовь не термин, нет ни логики, ни управ.
Потому что не стать чужими, половину
себя отдав.
Потому, что глаза у счастья (моего)
навсегда твои
Только ходим в миру устало, не нащупывая земли…