Однажды ты придумаешь меня
Таким, каким меня никто не знает,
И не поверишь шёпоту огня,
Что, в общем-то, такого не бывает…
Пуская в путь своё веретено,
Ты скрутишь в нити лунное сиянье,
И всматриваясь в тёмное окно,
Свернёшь в клубок любое расстоянье.
И мрачный лес зашелестит листвой:
Прости, хозяйка, это невозможно!
Но ты своей далёкой ворожбой
Меня в толпе окликнешь осторожно.
Я обернусь… мне голос твой знаком,
В зрачке витрины чьё-то отраженье…
Твой поцелуй осенним ветерком
Моей щеки коснётся на мгновенье.
Пожму плечами: вот тебе и на! -
Ещё среда, а голова устала…
А где-то родниковая вода
Сомнётся рябью: — Это он! Узнала?
Ответишь: Да… И успокоишь гладь,
И что-то тонкой ниточкой порвётся…
А я пойму, что не могу дышать,
И почему-то сердце странно бьется…
Войду в метро как в зону катастроф,
И в рёве бесконечного тоннеля,
Услышу грусть в обрывках тихих слов:
Нашла тебя, нашла… моя потеря.
А я пойму, что всё пошло не так —
Сошлись в душе вселенские печали,
И бьется, как в капкане волколак
Душа в логарифмической спирали.
Свет — вдребезги, и хороводы лун…
Девятый век… рассветная прохлада…
Тебе с улыбкой скажет Бог — Перун: —
Исполнил я твоё желанье, Лада.