ночь уткнется в ключицы, касаньем знакомых рук
обжигая запястья. на крышах клубится тьма.
что ты знаешь о море, мой милый далекий друг,
что ты знаешь о волнах, способных свести с ума,
о горящих закатах, надломленных мостовых,
что скрипят под чужими шагами, скрывая боль,
о забытых заброшенных шхунах и их сквозных
кровоточащих ранах, которые лечит соль.
расскажи мне о шуме прибоя, о том, как мрак
разрывают надрывные возгласы маяков,
когда ветер, замедлив дыханье, ускорив шаг,
заключает в объятья растеряных моряков;
расскажи, как прилив запускает ладонь в песок
и о том, как разносится эхом молчанье птиц,
как в оборванных ниточках вен застывает ток
и стираются линии берега и границ;
как ломается время на стыке иных миров
{ значит вечность прибудет по графику — в пять утра }
как взрывается небо в обрывах чужих зрачков
и рассвет, побеждая, вступает в свои права.
что ты знаешь о море… не нужно, не говори.
наша вечность придет с опозданием — ровно в семь,
чтобы мы, пропустив вперед шхуны и корабли,
обогнали рассвет и остались здесь насовсем.