Так бывает — тебе кажется, что жизнь вполне наладилась и даже удалась. Ты — счастливчик, все у тебя ровно и гладко. И вдруг — удар. Ты словно спотыкаешься на ровной дороге и понимаешь, что-то, что было раньше, — не жизнь, не настоящая жизнь.
Появляется человек, без которого ты задыхаешься, физически не можешь дышать.

Поначалу любовь — это морская волна во время шторма. Волна отступит, а ты останешься лежать и отплевываться водой и песком. Любовь — это то, что приходит с годами. Любовь — это озеро с тихой рябью. Да, в озере плыть тяжелее, чем в море, — вода не держит. Придется барахтаться. Зато будешь плыть, а не отплевываться песком.

Рано или поздно шрамы перестают гноиться, болеть и требовать перевязок. Они рубцуются, бледнеют, но никогда не исчезают бесследно. Хоть тонкая, в белую нитку полоска, но остается. Я не сказала ему, что у меня на сердце остался точно такой же шрам, который напоминает о себе при глубоком вдохе, по вечерам или, когда я вижу его. И все пять лет я останавливала кровотечение, вычищала гной, сшивала края открытой раны, которые никак не хотели зарастать…

-Ты меня хоть любишь?
Дети часто об этом спрашивают. И остаются совершенно равнодушными, когда им отвечаешь «конечно, люблю», «не говори глупости, «как ты можешь такое спрашивать» и тому подобное. Они хотят слышать «я тебя люблю» через каждые пять минут. К ним надо подходить и надоедать с поцелуями. Они будут отмахиваться, вытираться и говорить «Ну хватит!». И будут ждать, когда ты снова подойдёшь и начнёшь чмокать в шею, в руку, в нос…

Поначалу любовь — это морская волна во время шторма. Волна отступит, а ты останешься лежать и отплевываться водой и песком. Любовь — это то, что приходит с годами. Любовь — это озеро с тихой рябью. Да, в озере плыть тяжелее, чем в море, — вода не держит. Придется барахтаться. Зато будешь плыть, а не отплевываться песком.