В марте солнце, порой, обманчиво:
светит ярко, да толку ноль.
Так и в жизни. То, что заманчиво —
часто несёт лишь слёзы и боль.

Он говорит тебе: «Не все слова сказаны,
не верь глазам своим — полотна врут.»
А ты видишь: все причины названы,
и в душе понимаешь: и ты, Брут.

Ты знаешь, все уже завьюжено:
восторг, смущение, недомолвки.
И не стою уже контуженно
когда звучат слова неловкие,
и не ищу подтекст во всём
как раньше
/вижу за шитьём:
всего лишь нитка и иголка
в руках моих/.
Отчётливо и так послушно
ложатся рифмы на стихи,
о том, что говорить не нужно:
… что в горле больше не простуженно,
и что шаги мои легки.

Бывает, ты хочешь сказать что-то важное, и думаешь — подожду… А потом ты понимаешь, что наверное уже ничего и не надо.
Каждое слово и чувство имеет своё время.

А человеку — нужен крепкий чай… А не меха, какие подороже. И просто слышать: — Как же я скучал! И улыбаться: — Я скучала тоже… А человеку нужен дом и сад. И два окна. И старенькие двери. И просто слышать: — Как тебе я рад! И отвечать: — Ах, как тебе я верю! Нужна заря. И в окна тихий стук. И верный пес, который скрасит вечер. И просто слышать: — Что с тобою, Друг? И отвечать: — Хочу расправить плечи… Чтоб наши чувства — не свели к нулю. И, кто далек — стал ближе и роднее. И просто слышать: — Я тебя люблю… И отвечать: — А я тебя — сильнее!

Наверное, любая мама, держа на руках своего младенца и целуя его в макушку, думает: «Вот так бы через всю жизнь тебя и пронесла…
в своих объятиях»…