Я спас от фатального обезвоживания всю семью бывшего КГБэшника Юрия Тарасовича — привез ему на дачу пару упаковок воды.
Сидим на кухне, пьем чай.
Кстати сказать, я давно заметил, что все наши спецслужбы начиная от КГБ и заканчивая ГРУ, ФСО и ФСБ, почему-то обожают пить чай и не просто чай, а из разных листьев и кореньев. При чем все они очень тонко в нем разбираются. Просто бабки-ежки какие-то, только вместо — «чуфырь-чуфырь» они приговаривают — «эх, хорошо, какой аромат…» Сколько я с ними не пересекался, все — либо тащат на стол закопченный чайничек, либо говорят — «жаль времени мало, а то я бы вам такого чайку заварил…»
Наверное это пошло еще с того бойкого солдатика, который к Ленину с чайником приставал…
Но вернемся на дачу. Пока я вас тут отвлекал беседами о чабреце и мяте, Юрий Тарасович уже вовсю ругал свою правнучку, за то, что та пыталась убить бабушку…
Правнучка Лиза давила из себя слезу и так грустно морщила лобик, что если бы в этот момент ее увидели органы опеки, все. Лишили бы Тарасыча прадедушкиных прав.
Тарасович:
— Лиза, как ты могла? А если бы бабушка еще позже заметила, что у нее ботинок привязан к батарее?! Грохнулась бы тут и умерла! Ты этого добивалась?!
Лиза:
— Я пошутить хотела, думала, что ей будет весело…
Наморщенный лобик сделал свое дело, Юрий Тарасович смягчился, но строго сказал:
Выбери из того шкафа любую книгу и неси сюда.
Лиза, как истинная женщина выбрала красненькую и толстенькую.
Тарасыч открыл наугад и сказал:
— Тебе повезло, что это хотя бы стихи. Иди наверх и не возвращайся пока не выучишь вот это стихотворение о советском паспорте. В следующий раз будешь знать, как над людьми шутить.
Грустная Лиза с тяжелым кирпичом в руках скрылась наверху и я сказал:
— Дядя Юра, а не крутовато ли? Она же хотела только пошутить. Я вот в свои семь лет, помню маму с работы встречал, так вообще лежал в виде трупа, весь в томатном соке и с ножом в груди. Бывает…
Тарасыч:
— А если бы бабка рухнула, да еще и на Лизу? Где бы я тут больницу искал? Шутки и приколы до добра еще никого не доводили кроме Жванецкого. Я на той неделе заезжал в госте к Пашке. Пашка бывший советский мент, а теперь адвокат, так вот он почти сорок лет тому назад так доприкалывался, что самому до сих пор тошно. И человека довел, что тот чуть не повесился из-за того, что не мог застрелится…
— ???
Тарасыч продолжил:
— Паша решил похвастать своим новым карабином. Открыл сейф, я смотрю — а из внутренней стенки двери торчит пистолет Макарова. Ну не то чтобы торчит, а как бы боком вдавлен в дверь. Как будто сейф не стальной, а пластилиновый.
Я удивился, спрашиваю:
— А как это ты в дверь «макарыч» вогнал?
Паша и говорит:
— Да он не целый, а только половина пистолета, как половинка хлеба. Вторую его половину я на круге сточил, а эту на память эпоксидкой к двери приклеил.
Я говорю:
— Ты охренел что ли?! Из боевого оружия аппликации строить!
И тогда Паша поведал свою жуткую историю из прошлой жизни:
— Почти сорок лет назад, я тогда был Замначотделения, только-только майора получил. Гордый весь ходил. Однажды утречком завернул в нашу столовку, пожелал всем приятного аппетита, смотрю — один лейтенантик за компотом побежал и на полминутки оставил на стуле свою портупею с кобурой. Я весь такой мудрый и правильный, решил поучить ротозея. Незаметно вынул его пистолет и ушел. Там ведь не только сотрудники обедали, частенько бывали и гражданские строители, дай думаю, пусть немного помучится, по переживает, нет бы мне дураку поставить себя на его место…
Наблюдаю со стороны. Бедный парень мечется по коридорам, на нем лица нет, а я все жду когда он наконец поджав хвост придет ко мне докладывать о пропаже… а он все не идет.
Наступил вечер и этот лейтенантик куда-то убежал, а до меня дошли слухи, что он целый день приставал ко всем и назанимал большие суммы денег…
Мне бы остановится, а я все в игрушки играл. Ну думаю, раз он не хочет признаваться, дожидаться не буду, пойду домой, черт с ним, пускай ночью не поспит, помучается и только завтра утром получит обратно свой ствол.
Наутро прихожу и решаю сразу покончить с этим делом, спрашиваю у дежурного:
— Что в оружейке? Все нормально?
— Так точно товарищ майор, никаких происшествий не случилось.
Я очень удивился, но вижу, что дежурный абсолютно спокоен. Не врет.
Тут уже я разволновался:
— А ну-ка открой, проверим чистку личного оружия.
Захожу, смотрю. А все оружие на месте. Взял с полки пистолет напротив фамилии лейтенанта, что за черт?! Номер его! Стою и глазам не верю. Не может же в природе быть два одинаковых Макарова. Ну не почудилось же мне все это, ведь тот первый, вчерашний, пузо под рубашкой холодит. Присмотрелся я к номеру повнимательней и чуть кандрашка меня не хватила. Цифры вроде бы правильные, а вот буковки как будто не выбиты, а гравировкой сделаны…
Вот я и дошутился.
Теперь ни взад, ни вперед. Признаваться поздно, иначе придется сажать своего несчастного подчиненного за подлог и приобретение нелегального оружия, хотя виноват во всем только я сам.
Делать было нечего, Вернул старый пистолет на его законное место, а тот перебитый спрятал за пояс.
Бедный лейтенантик, видимо так до сих пор и не понял, что его родной пистолет к нему и вернулся, все перепуганный ходил, ждал разоблачения. Потом я узнал, что ему для раздачи долгов, пришлось продать «Яву» с коляской, гараж и лодку.
И вот уже сорок лет, как я открываю свой сейф, а от туда на меня смотрит этот кусок несчастья с неясным прошлым и от этого так гадко на душе, а ничего уже не вернешь…
Единственно, что утешает, так это то, что я так или иначе навсегда вытащил его из оборота…
Мы помолчали, прихлебывая чаек, тут по лестнице сбежала веселая Лиза и спросила:
— Дедушка, а как выглядят двухспальные львы???