Если у мира есть ты — у тебя есть мир.
Ты в нем ваятель, и архитектор, и командир,
Крикнешь, направишь — и тут же пойдут полки,
Мир подчиняется твоему слову, взмаху твоей руки.
Но погоди, будто мельница, волю давать рукам,
Прежде придется учиться спиной жить к своим врагам,
Чтобы лицом жить к друзьям. И привыкнуть так.
И не вертеться, когда тебе скажут, что ты — дурак.
Прежде придется внутри уничтожить все слабые голоса,
Слить воедино все страны, все сферы, уровни, полюса.
Прежде придется довериться ветру, плюнуть на тормоза,
Горю и боли без страха и гнева прямо смотреть в глаза.
И вот тогда, когда линий не будет, будет сплошной пунктир,
Ты осознаешь, как ровно ты дышишь, глядя на этот мир.
Не с высоты на него взираешь, и не глазеешь в высь,
Вы с ним на равных: стерлись все грани, шовчики разошлись.
Станет тогда твое слово, взмах твой, самым большим творцом,
Богом и роком, горем и счастьем, правом и кузнецом,
И по велению будут исполнены слово, строка, глава…
Только, ты знаешь, тогда тебе вряд ли будут нужны слова.