Сегодня дует ласковый ветер свежести. Капли дождя падают в море, капли моря падают в небо. Смотрю на небо и вижу розовую дорогу счастья, я купила туда билет с открытой датой.
Ко мне в гости пришла любовь, она сняла свои плетеные босоножки, и удобно подогнув под себя ноги, устроилась в кресле, напротив, у камина. Она смотрит на меня своими кристально чистыми глазами, и лишь несколько звезд поблескивают в ее распущенных зеленых волосах. Ей хочется согреться у моего очага от ноябрьского дождя. Я не возражаю, укрываю ее колени теплым клетчатым пледом. Мы смотрим друг другу в глаза, улыбаясь. На улице идет дождь, холодный осенний дождь.
Она протягивает мне старинную медную чашу, в ней красное вино, я делаю глоток, отдаю ей, пьет она, потом опять я. Вино чуть вяжущее и горьковатое на вкус с ароматом пряностей. Мое сознание затуманивается, прозрачная дымка падает на глаза, мне так хочется заснуть, становится страшно, я не понимаю, зачем она пришла, что она делает со мной, ведь все так безобидно начиналось. В голове моей пульсирует лишь одна мысль: «бежать, бежать, бежать», но я не могу, мои ноги ватные, разум затуманен, я слаба, о боже, когда я успела так ослабнуть, ослабнуть душой.
Она начинает петь, сначала еле слышно, так, что слов совсем не разобрать, потом громче, под аккомпанемент гитары, «Гитара? Откуда гитара-то взялась или в моей голове, совсем уже все перепуталось, может быть, сейчас еще и Marilyn Manson, ну или Ozzy Osbourne выскочат?»: — думаю я, нет, я точно знаю, что это гитара, странная девушка эта любовь. Я начинаю прислушиваться к ее высокому вокалу, я чувствую ее песню, да, именно чувствую, смысл ее песни невозможно заключить в слова, слова слишком ограничены и категоричны в понятиях, да и понимает их каждый по-своему. Красивые картины чужого счастья проносятся перед моими глазами: здесь дикие племена, закутанные в шкуры зверей, здесь индейцы скачут на своих мустангах под предводительством своего краснокожего вождя, здесь рыцари, дающие обет и леди, провожающие их в путь, здесь мужик-крестьянин уплетает ломоть хлеба, запивая парным молоком на сенокосе во время обеда, здесь ремесленники и плотники обнимают своих жен, и даже Асоль, которая ждет возвращение своего Грейя под алым парусом, все они такие разные и так не похожи друг на друга, но всех их объединяет одно — они едины любовью. Любовь одного человеческого существа к другому — вот что главное, чувствую я. Еще она поет о том, что есть любовь другая, разная любовь, можно любить мать, отца, своего ребенка, брата или друга, главное любить, а не с ума сходить. Можно любить ничего не прося, просто любить, не насилуя себя.
Я смотрю на нее и пытаюсь сказать, что все это мне давно известно, мои губы слиплись, я не могу произнести ни слова, она качает головой в ответ и продолжает петь. Я вновь погружаюсь в созерцание красочных картин, мало знать, поет она, нужно прожить и прочувствовать, мое дыхание становится глубоким и ровным, тело расслабленным, как бы ни сопротивлялась, я засыпаю.
Пять часов утра, я открываю глаза и вижу, что огонь в камине давно погас, оставив после себя кучку теплой золы и струйку уходящего дыма. Дождь прекратился, рассвет озарил своими лучами землю. В кресле напротив никого нет, лежит смятый плед. Мне сегодня приснился странный сон… и лишь маленькая звездочка поблескивает на полу.