Анатомия блюза
Когда химеры над Нотр-Дам глаза закроют ватно,
И, пересчитывая сокровища, уснет, обессилев, Гарун Аль-Рашид,
Из подворотни Нью-Орлеана выйдет блюз, аккуратно
Вскрывая консервную банку твоей герметичной души.

И свистнет вакуум, втягивая пространство,
(Будь то выхлопные газы или пороховой дым),
Не оставляя на похожесть ни малейшего шанса
Не только двум людям, но даже двум каплям воды.

Блюз — это не время, не эпоха,
Блюз — это когда открыли счет, но не сказали: «Брек!»,
Блюз — это когда хорошему человеку плохо,
Но кто сказал, что я хороший человек?

Так хохочет филин над еще не рассказанным анекдотом,
Так визжит дерево, срубленное ударниками Колымы,
Так воют моторы теряющего высоту самолета,
Так появляется звук — нечто среднее между понятиями чувство и мысль.

Блюз — это не то, что поется хором,
Блюз — это то, про что невозможно снять кино,
Блюз — это блуждание между мажором и минором,
Но кто сказал, что жизнь — это мажор или минор?

И звуки этих мелодий, словно косточки в апельсине,
Окутаны сладким соком, но хаотичны и горьки.
Они будут крутиться во мне, даже когда голос мой остынет,
Когда я не смогу взять в руки гитару, когда надо мной будут расти васильки.

Блюз — это когда мозги так никто и не вправил,
Блюз — это как иероглифы на льду карандашом,
Блюз — это когда из четырех нот три противу правил,
Но где ты видел правило с душой?