А с рассветом в окне просыпались цветы на обоях,
И сквозь крУжева тюль пробирался рассеянный свет,
Он то лез на кровать, то искал на подушке постоя
И безмолвно будил человека в преклонности лет.
А вообще, тот привык просыпаться без повода первым
И единственным в общем, не считая сторожего пса.
Он все знал о себе, даже если случался нетрезвым
И душа его ныла, хоть лучше бы ныла спина.
Он себе был не свой, хотя в жизни всегда был при деле
И не то чтоб ослаб, если только слегка подустал.
В нем болела душа и петлицы на ставнях скрипели
Он себе был чужим и с собой учинял вновь скандал.
А в окне месяц май, а в окне беспросветная легкость
И ныряют в нее с головой в небесах воробьи.