Если знаешь Истину, расскажи почему же я у себя такая. У них настолько остры ножи, что бескровно прошлое отсекают… у меня желание не спросив. Словно я, бесправная, не посмею. И когда душа моя голосит, почему же я, обьясни, немею.
И как — будто шире моя межа, за которой где-то остались люди. Мне так сильно хочется убежать… Я так остро чувствую, что не любят…

Тишина рассыплется на слова. Что горьки, бессмысленны и нелепы. Им уже немыслимо оживать. И они в душе моей просто пеплом… Разлетятся, спрячутся на ветру… Их следы безвременье уничтожит.

Моя жизнь… похожая на игру в лабиринты… с выходом к бездорожью…

И говоришь что-то от души, не ощущая ее в себе. Не Царь, а пленник своих вершин, где уживаются Бог и Бес, по обе стороны баррикад. Их неразрывностью оплели бездонный мрак твоего греха и яркий свет от твоих молитв / который больше в тебе разлит?/ Попробуй выбери, угадай, ты ближе к грешникам иль к святым. И дней привычная череда надёжно прячет твои мечты.
В глубоком омуте суеты…

И жизнь как-будто бы не твоя, а лишь ее отраженный блик. Ведь ты когда-то в себе ваял такие дали и корабли! В себя в…
… показать весь текст …

Не имея возможность коснуться…

Не имея возможность коснуться руками,
/Твое небо мои не впускает печали/.
Я люблю твое имя его облаками…
И скучаю…

Дождь, как чья — то слеза, упадет на ресницы.
Только то, что утрачено, разве восполнишь.
Если ты до сих пор продолжаешь мне сниться,
Значит, помнишь…

Я касаюсь твоей фотографии взглядом.
Я привыкла с тобой говорить без ответов.
… показать весь текст …

А город никого не узнает, подставив солнцу выгнутые крыши. И истина, чем ближе до нее, тем меньше тех, кто шепот ее слышит… Дороги оставляют на висках серебряные отблески лишений. И кажется ты так устал искать в других глазах похожесть отражений. А небо за основу выбрав сталь, не помнит о готовящемся лете. Душа так одинока и пуста, что сквозь нее легко гуляет ветер, листая неприкаянность молитв, запутавшись среди осколков грусти, где прошлое как-будто не болит, но никуда отныне не отпустит, хоть ты его оторванный листок, потерян, безнадежен и случаен средь тех, кто совершенное не то, и тех, по ком отчаянно скучаешь… И прячешь в глубине своих снегов не пройденное, давнее начало, их контуры далеких берегов, которые не ждут тебя к причалу.
А в час, когда темнеют облака, душа твоя под лунным перламутром,
Наплачется у Бога на руках, и тихо возвращается под утро…

Надежда контужена сотней твоих причин.
Где каждое слово — дамасская сталь мечей.
И я с ней к Дежурному Ангелу, чтоб лечил.
Он трогает ее пульс. С минуту потом молчит.
И вызывает всех ангелов, т. е. врачей.

А мне говорит: «Большая потеря души…
У самого сердца, видишь, фонтаном бьет.
Тут не контузия, милочка, надо шить».
Я плачу навзрыд: «Мне без нее не жить.
Пожалуйста, Ангел, ну как же я без нее!»

«Готовьте отдельное небо, — командует, — номер семь.
Наркоз из душистых трав, летних радуг взвесь,
… показать весь текст …