Эльфийка веселилась, и ее громкий хохот прорезал полянку, заставляя снежные шапки мелко трястись. - Шляхтич, я ж тебя просила не спеть, а свистнуть — соскучилась по твоему задорному свисту — вот и пришла! — сказала Дамиане, отсмеявшись. — Ну, ты помнишь же…
— Я свистнул разок, так это чучело с махалками прилетело… — пана передёрнуло, а за кустом крыжовника мерзко захихикало что-то зелёненькое…
Резкий хохот эльфийки заставил-таки упасть на непокрытую голову Шляхтича несколько комьев снега. Дамиане вновь смеялась, и ее голые пятки взвились в воздух, поскольку она бессильно свалилась на землю, держась за живот.
— Тише ты!- шикнул на эльфийку изгой. — Ты хоть знаешь, что медведи ещё спят и ты дрыгаешь своими ходилками над берлогой?!! Бежать будем как во-он те два длинноухих! — вдалеке мелькали два белых хвостика…
Дамиане резко оборвала смех. Да, в который раз подумала она, здесь — не Жемчужный Лес — здесь может случиться все, что угодно.
— Хорошо, Шляхтич, — виновато сказала она, садясь рядом со своим другом, — Я больше не буду. Обещаю. Тогда могу я рассчитывать хотя бы на маленькую чашечку кофейку?
— Да рад бы, но мою турочку какая-то фиговина зелёная утащила… не лес, а проходной двор! — Шляхтич в сердцах сплюнул на торчащий посреди поляны пенёк.
— Это которая в кустах шарахается? — спросила эльфийка, сузив свои аметистовые глаза. — Правда, цвета я не вижу, но лазает там кто-то живой и теплый — это я тебе, как дроу говорю…
— А еще, — продолжила Дамиане, хитро улыбаясь, — Я привезла тебе это! — с этими словами она вытащила большую трубочку красного дерева и протянула ее опальному пану вместе с большим кисетом табаку.
— Слышь, ты, цветущее! Пользуйся, если сумеешь! — Пан вздохнул и начал копаться в карманах в поисках кресала. Кусты благодарно зашелестели и оттуда вылетел тлеющий уголёк. — Ладно, — подобрел Пан и начал раздувать костёр.
Дамиане сдержанно улыбнулась, памятуя о своем обещании вести себя потише и тоже достала свою старую трубочку — маленькую и привычную. Они закурили, и легкий невесомый дым от их трубок полетел вверх, к звездам, тускло светившим над их головами…