В сыром подвале было тихо,
Осколки битого стекла,
Бумага, палки, штукатурка
И пепел детского костра
А он сидел, поджав колени,
Не в силах что-то предпринять,
Смешались вместе дни, недели:
«За что?» — он силился понять.
Пытался вспомнить все, чем жил он,
И правда горькая всплыла:
Он вспомнил все, но слишком поздно
Сошла дурмана пелена.
Хорош собой, душа компаний —
Он так легко, бездумно жил,
Менял девиц без колебаний,
С кем вместе пил, с тем и дружил.
Под шутки, хохот и насмешки
Впервые шприц он в руки взял,
Иглою проколол он вены,
Нажал на поручень. Упал.
Жизнь закружилась в адской пляске:
Игла, вокзальные путаны
И анонимный кабинет.
Узнали все: друзья, соседи;
Все отвернулись от него,
Он больше никому не нужен,
И не осталось ничего…
Петля готова, встал на ящик
И вспомнил маму в смертный час.
Не зная жизни, как заказчик
Он свой последний сделал шаг.
В сыром подвале было тихо,
Осколки битого стекла,
Бумага, палки, штукатурка
И пепел детского костра.